Кинг Стивен
Деда
Стивен КИНГ
ДЕДА
Шеридан медленно ехал вдоль торгового центра, когда у главного входа увидел малыша, вытолкнутого дверью прямо под светящуюся надпись "КАЗЕНТАУНСКИЙ". Это был маленький мальчик, лет наверняка не старше пяти и уж никак не младше трех. На личике у него было написано как раз то, что хотел Шеридан: сдерживается, чтобы не заплакать, но слезы вот-вот брызнут.
Шеридан помедлил, чувствуя, как подымается внутри знакомая волна отвращения к себе... но с каждой вылазкой ощущение это становилось чуточку слабее, не столь назойливым. После первой он неделю спать не мог. Все думал об этом жирном Турке, величавшем себя мистер Маг, думал о том, что вытворяет тот с детьми.
- Я катаю их на яхте, мистер Шеридан, - пояснил Турок, но вышло "я касай их на яхса, мистер Шеридан". И улыбнулся. Не суй свой нос куда не просят, говорила эта улыбка, говорила громко и ясно, без всякого акцента.
Больше Шеридан не спрашивал, но это не значит, что он перестал размышлять. Он метался, ворочался с боку на бок, мечтая, чтоб все повернулось вспять - тогда он поступил бы по-другому, тогда он поборол бы искушение. Во второй раз он мучился почти так же... в третий поменьше... а в четвертый уже не забивал голову дурацкими вопросами, что же это за "яхса" и чем может закончится для ребятишек прогулка на ней.
Шеридан загнал фургон на одну из стоянок перед торговым центром, стоянку, которая чуть ли не всегда пустует, ибо предназначена для машин водителей-инвалидов. На задок фургона Шеридан предусмотрительно прикрепил специальный номер, выдаваемый инвалидам: это оберегало его от подозрений и позволяло беспрепятственно пользоваться удобной стоянкой.
Ты каждый раз надеешься, что тебя не схватят, но каждый раз за день или два до выхода на дело крадешь у инвалидов номера.
К черту эту муру; он нынче попал в затруднительное положение, а тот парнишка может ему помочь.
Он вылез из машины и направился к малышу, который озирался вокруг, все более и более впадая в панику. Да, подумал Шеридан, ему, должно быть, лет пять, а то и шесть - только что на вид чересчур слабый и хилый. В резком свете флюоресцентных ламп, бьющем сквозь стеклянные двери, мальчик казался белым, как полотно, и больным. Может, он и вправду был болен, но Шеридан все-таки склонялся к мысли, что ребенок просто напуган.
Малыш с надеждой смотрел на проходивших мимо людей: одни из них еще только торопились в торговый центр за покупками, в то время как другие уже возвращались из недр магазина, нагруженные коробками и свертками, прибалдевшие, точно от наркотиков, с тем особым выражением на лице, которое зовется, вероятно, удовлетворением.
Малыш, одетый в джинсы "Таффскин" и футболку с надписью "Питсбургские пингвины", высматривал того, кто мог бы прийти ему на подмогу, того, кто взглянул бы на него и сразу сообразил, что тут что-то неладно, высматривал того, кто задаст ему единственный верный вопрос - "Ты отстал от папы, сынок?" - высматривал друга.
Вот он я, думал Шеридан, приближаясь. Вот он я, сынка, я буду твоим другом.
Он был уже почти у цели, когда заметил, что из торгового зала к дверям не спеша направился полицейский. Рука в кармане, сигареты, наверное, ищет. Если он выйдет, то непременно увидит мальчика, а значит, пиши пропало.
Черт, пронеслось в голове у Шеридана. Не хватало еще, чтоб его засекли заговаривающим с ребенком. Хлопот потом не оберешься.
Поэтому Шеридан остановился и тоже принялся рыться в карманах, якобы проверяя, на месте ли ключи. Его взгляд перепрыгивал с мальчика на полицейского и обратно. Мальчик начал плакать. Он не заревел навзрыд, пока еще, но крупные слезы, отливавшие красным в отсветах вывески "КАЗЕНТАУНСКИЙ ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР", уже побежали по гладким щечкам.
Девушка из справочной будки махнула полицейскому и что-то ему сказала. Она была хорошенькая, темноволосая, лет двадцати пяти; он блондин с песочного цвета волосами и усиками. Когда он шагнул к будке и оперся о нее локтями, Шеридан подумал, что эта парочка похожа на рекламу сигарет, которую помещают в журналах на последней странице обложки. Дух Салемана. "Лаки Страйк": Зажги Мою Удачу. Его тут чуть кондрашка не хватила, а они там шашни разводят. Девчонка строит парню глазки. Как мило.
Шеридан решил, что у него появился шанс, у мальчонки вон грудь ходуном ходит, он того и гляди заревет в голос, а тогда уж кто-нибудь обязательно обратит на него внимание. Не хочется, конечно, действовать под носом у полицейского, но если Шеридан не расплатится с мистером Регги в течение ближайших двадцати четырех часов, два здоровенных бугая не замедлят нанести ему визит и устроить экспромтом маленькую хирургию, добавив на каждую руку еще по несколько локтевых сгибов.
Он подошел к малышу, крупный мужчина в обычной ван-хейзенской рубашке и брюках цвета хаки, мужчина с широким обычным лицом, в котором с первого взгляда угадывалась доброта. Он присел на корточки, положив руки мальчонке на бедра, чуть выше коленей, и мальчик повернул к нему свое бледное, испуганное личико. Глаза у парнишки были зеленые-зеленые, как изумруды, а наполнявшие их слезы лишь усиливали этот чудный оттенок.
- Ты отстал от папы, сынок? - мягко спросил Шеридан.
- Мой Деда, - размазывая по щекам слезы, сказал малыш. - Папы тут нет, а я... я не могу найти Д-де-деду!
Вот теперь он разрыдался, и женщина, направлявшаяся в магазин, озабоченно оглянулась.
- Все в порядке, - успокоил ее Шеридан, обнял мальчика за плечи и легонько подтолкнул вправо... к фургону. Потом посмотрел внутрь магазина.
Теперь полицейский стоял, наклонившись к девушке из справочной. Похоже, между ними уже что-то наклевывалось... а если и нет, то вскоре наклюнется. Шеридан расслабился. Коп ничего не заметит, если будет продолжать в том же духе. Да и очередь к кассам загораживает ему обзор. А раз так, то обделать дельце проще пареной репы.
- Я хочу к Деда! - плакал мальчик.
- Ну конечно, хочешь, еще бы не хотел, - сказал Шеридан. - И мы сейчас будем его искать. Гляди веселей.
Он настойчиво потянул мальчишку вправо.
Мальчик поднял глаза. В них появилась надежда.
- А вы можете его найти? Можете найти, мистер?
- Безусловно, - заявил Шеридан и ухмыльнулся. - Искать пропавших это... это, если хочешь, моя профессия.
- Правда? - Малыш робко улыбнулся, но глаза его по-прежнему были на мокром месте.
- Абсолютно, - заверил Шеридан, мельком глянув внутрь магазина, чтоб убедиться, что полицейский не обращает на них внимания. Коп, которого из-за толпы было едва видно (а ему, соответственно, еда видно Шеридана и мальчика, если оглянется), даже не смотрел в их сторону. - Во что был одет твой деда, сынок?
- В костюм, - сказал мальчонка. - Он почти всегда в нем ходит. Я только однажды видел его в джинсах, малыш говорил это так, будто Шеридан прекрасно знал, что предпочитает из одежды Деда.
- Готов поспорить, что костюм черный, - объявил Шеридан.
Глаза мальчика загорелись, полыхнув красным в отсветах вывески, словно слезы превратились в кровь.
- Вы его видели! Где? - Парнишка дернулся было в сторону дверей, и Шеридану пришлось насильно увлечь его вправо. Получилось нехорошо. Только бы он не устроил здесь сцену. Это бросилось бы в глаза прохожим, и потом они обязательно припомнили бы мужчину, который куда-то тащил упиравшегося мальчонку. Надо заманить его в фургон. У фургона все стекла, кроме лобового, поляризованные; даже в шести дюймах от них не видно, что творится внутри.
Первым делом надо заманить его в фургон.
Шеридан коснулся руки мальчика:
- Я видел его не в магазине, сынок. Я видел его вон там. Он указал на стоянки, где терпеливо поджидали хозяев бесконечные взвода машин. Вдалеке, за ними, тянулась подъездная дорожка, за которой, в свою очередь, сияли сдвоенные желтые дуги "Макдональдса".
- А почему Деда пошел туда? - спросил мальчик так, словно Шеридан или Деда - а то и обе вместе - окончательно спятили.
- Не знаю, - ответил Шеридан. Мысли мелькали у него в голове со скоростью экспресса, перестукивая на стычках рельс, - так всегда бывает, когда наступает самый ответственный момент и необходимо принять единственное приемлемое решение. Деда. Не папа, не дядя, а Деда. Деда значит дедушка. - Но я абсолютно уверен, что был он. Пожилой мужчина в черном костюме. Седой весь... а галстук вроде бы зеленый...