И тут я услышал самый прекрасный голос во всем Мире:
— Отец? Вы так рано? Совещание уже закончилось?
— Нет. Еще не начиналось. Где вся прислуга?
— На заднем дворе. Черри опять нарыл ям — закапывают.
— Мерзкая псина, — пробурчал волшебник, но совсем не злобно. Я даже удивился! — Принеси мне бумаги из кабинета. На столе лежат.
— Да, отец.
Трисса зашуршала юбками (надо же!), и стало тихо. Так тихо, что я испугался, как бы волшебник Ковариус не услышал мое колотящееся сердце. Возможно так бы оно и случилось, если бы Трисса вернулась хоть чуточку позже.
— Вот, отец. — Теперь я слышал ее голос совсем рядом — она спустилась вниз. — Это они?
— Да. — Он переложил бумаги в сумку. — Иди наверх. И проследи, чтобы все ямы были зарыты.
— Да, отец. До свидания.
Вместо ответа волшебник хлопнул входной дверью. И снова наступила тишина. Минут через пять я услышал:
— Выходи.
Упрашивать меня не пришлось. Я снова чувствовал себя как во сне, но теперь скорее от счастья.
— Трисса…
Она стояла передо мной такая красивая в синем платье и с цветами в рыжих волосах, такая нежная, такая милая, такая… И она смотрела на меня так, что у меня защемило сердце.
— Мар…
Мы не бросились друг к другу в объятья, как я себе представлял. Мы просто стояли друг напротив друга и смотрели. И все никак не могли насмотреться. А потом я шагнул вперед, осторожно взял ее руку в свою, погладил тонкие пальцы, поднес к губам, поцеловал. Потом прижался к ее ладони щекой и блаженно закрыл глаза. И почти сразу же почувствовал, как Трисса взяла мое лицо в свои руки и немного погодя прижалась своими губами к моим.
— Кхм, не хочу мешать, но что мне с этим делать?
Не знаю как Триссе, а мне захотелось сейчас Пара придушить!
— О чем ты? — спросила она и убрала свои ладони с моего лица. Точно придушу!
— Да вот об этом!
Он протянул вперед свою руку, и я тут же покатился со смеху. Оказалось, что Пар, как я и предполагал, сразу же направился на кухню. А там повсюду было полно защитных заклинаний, чтобы никто не смог взять ничего лишнего. Те заклинания что видел, Пар обезвредил. Вот только видел он далеко не все. И теперь его ладонь распухла и покрылась фиолетовыми и зелеными волдырями. И это он еще не видел свое лицо! А оно было еще смешнее, чем его рука. Само оно выкрасилось в ярко-красный цвет, как мак луговой, брови почернели и стали очень лохматыми, клыки выросли так, что теперь свисали над нижней губой, а нос превратился в свиной пятачок. Ко всему этому на голове проклюнулись козлиные рога.
— Оладка перепеченая! — я со смеху уселся на пол и не переставая хохотал держась за живот.
Трисса лишь вздохнула, подошла к возмущающемуся Пару и очень быстро привела того в порядок. Я же теперь катался по полу.
— Р-ребята?
Пытаясь сдержать хохот, я снова сел и посмотрел наверх. Оттуда на нас не мигая смотрел Гэн.
— Вы почему шумите? Я не могу сосредоточиться! — Он показал нам книгу, которую держал в руках.
Все ясно. Он пришел сюда, чтобы разведать обстановку, зашел в домашнюю библиотеку или кабинет и пропал.
— Больше не будем, — хмыкнул я.
— Хорошо. — Гэн кивнул, поправил сползшие на нос очки и снова скрылся.
— Трисса? — Я смотрел на нее и не мог налюбоваться. Она улыбалась! Она по-настоящему улыбалась!
— Я рада.
— А? — спросили мы с Паром одновременно.
— Я рада, что вы совсем не изменились.
Мы втроем пошли на кухню (Гэна сейчас было бесполезно отрывать от книг), где Трисса сняла все защитные заклинания. Мы выпили чаю, съели немного печенья и поговорили о пустяках. Потом Трисса отправила Пара внушать слугам, что они все это время закапывали ямы на заднем дворе, и мы с ней остались вдвоем. Мы сидели друг напротив друга и держались за руки. Мы сидели и молчали. Слова сейчас казались такими ненужными, и все-таки нам было нужно кое-что обсудить, пока не вернулся ее отец. Но сначала я должен был поблагодарить Триссу.
— Спасибо! Спасибо, что спасла меня от своего отца.
— Пожалуйста.
— И еще спасибо…
— Пожалуйста.
— А? И ты не спросишь за что?
— А зачем? Ты сегодня почти не спал. Все признаки были налицо, так что я просто восстановила твои силы.
— Угу. — Неужели я так плохо выглядел?
— Мар, отец должен скоро вернуться.
— А… Ага.
Оладка перепеченая! Потом поговорим!
Я целовал ее так долго, пока мы оба не стали задыхаться, и немного еще. И я с трудом заставил себя оторваться.
— Надо все-таки поговорить.
— Да. — Трисса кивнула и отодвинулась. Это она правильно сделала.
Глава 11
Домой я вернулся почти за полночь, хотя от Триссы ушел ровно за пять минут до того, как вернулся ее отец. А это было в полшестого. Где я все остальное время был? Да если б я сам знал! Помню, что мы с Паром выбрались через черную дверь, по дороге приводя в чувство прислугу. Пар обещал, что о нас они помнить не будут.
Что было потом? Потом… потом мы… вроде пошли куда-то. А куда?.. Оладка перепеченая! Понятия не имею! Хотя… или это мне показалось… или все-таки там был какой-то знакомый запах… И даже не совсем запах, а намек на него. Или мне все это почудилось?
— Господин Марвус! — Вессалия смотрела на меня так, словно меня не было не день, а неделю. — Почему ты не вызвал Кэндриса? Если уважаемая волшебница Трисса узнает, что…
Я стоял возле входной двери (это если понадобится бежать) и старательно делал вид, что слушаю. А сам все думал: как я вообще сюда добрался? И откуда я вообще шел? И почему мне кажется, что я упустил что-то очень важное?
— Господин Марвус, ты голоден? — вздохнув спросила Вессалия, после того как хорошенько меня отчитала.
— Э… нет… наверное… — И правда: почему я есть не хочу? В последний раз я пил чай с Триссой. Когда и где я успел поужинать? Может, Пар знает? Или Гэн? Завтра у них спрошу.
Немного повозмущавшись (для порядка!), я сдался на милость Намусу, он переодел меня в пижаму, накрыл одеялом, погасил свечи и тихонько вышел. А я остался один глядеть в потолок. Он был самый обычный, но тени, что плясали на нем, были такие причудливые, что мне показалось, будто они показывают мне какую-то историю. Мне виделись то люди, то драконы. И я вдруг подумал, что давно ничего не слышал от Сэя. Как он там? И как… мама?
А история на потолке и не думала заканчиваться. Там, где танцевали (если это только можно было назвать танцем) люди и драконы, было мирно и спокойно, но потом появились другие. Выглядели они так же, и в то же время не так. Их танец становился все быстрее, и вот они уже сплелись в клубок, в котором было трудно различить кто есть кто. И вдруг все замерло, а я затаил дыхание, боясь пошевелиться. Клубок стал медленно рассыпаться, словно это был песок, и порыв ветра из окна сдул его, как если бы он был настоящим. А я провалился в сон.
Как ни странно, но разбудил меня не Намус.
— Мар, вставай! Ну, вставай!… Ну, Ма-а-ар!
— Пар? — Я медленно сел на кровати и потер глаза. Откуда здесь взялся мой друг?
— Что вчера было? Мар! Ну, Мар! Что вчера было?!
Я и сам не сразу вспомнил. А точнее, я не вспомнил почти ничего.
— Это я у тебя сам спросить хотел!
— А? Ты тоже не помнишь?
— Угу. Мы с тобой вышли от Триссы… А потом… А потом ничего. Вообще ничего!
— У меня то же самое.
Проснулся я окончательно, и поэтому очень удивился, когда понял, что за все это время Пар не положил в рот ничего съедобного. Быть того не может!
— Пар, а ты часом не заболел?
— Не-а. Ты почему спросил?
— Потому что ты ничего не таскаешь из своих карманов.
И тут мой друг так взвыл, что у меня уши заложило.
— Пар, ты чего?
Толстяк обиженно засопел и скрестил руки на груди. Смотрел он исподлобья и сердито шевелил губами, но ничего не говорил.
— Пар?
— Нет их у меня больше!