Глава 14
Всю дорогу назад в Школу я пытался осмыслить то, что произошло со мной в Столице. Я настолько сильно задумался, что почти не замечал, как карета останавливалась возле небольших деревенек, где Кэндрис менял лошадей и добывал для меня свежую воду, хоть мы и брали довольно много с собой. За эти дни я почти ничего не ел и почти не спал. Наверное, поэтому, когда мы уже подъезжали к стенам Города, я заснул. К тому же, время уже было за полночь, так что это было неудивительно. Проснулся я только тогда, когда Кэндрис потряс меня за плечо.
— Приехали, господин Марвус.
— А? Что? Уже?
— Да, господин Марвус.
Я тряхнул головой, чтобы сбросить с себя остатки сна, такого странного, что даже я его не понял, а в следующее мгновение и вовсе забыл. Луна светила очень ярко, поэтому фонари были не нужны. И когда я вышел из кареты, я просто застыл от небывалого великолепия. И как я только раньше этого не замечал? Луна и звезды отражались в воде рва, что окружал Школу, и мелкая рябь делала их сказочно волшебными, далекими и незнакомыми. Кажется, что-то подобное было в моем сне. А может, мне просто показалось.
— Господин Марвус, тебя ждут, — тихонько напомнил мне Кэндрис.
— А… Да. Спасибо.
У края рва я заметил две лодки: одна для меня, а другая для моих вещей. В прошлый раз, чуть меньше года назад, меня здесь встречал Норвус, наш школьный смотритель. Но в этом году у нас новый, не без моей помощи. Имя его я так и не запомнил.
Пока я просыпался, Кэндрис уже успел перенести мои вещи в лодку. И в отличие от меня, сонным он не выглядел. Неужели он тоже пьет запретное зелье?
— Нет, ничего такого я не делаю.
— А? — Я что, все это вслух сказал?
— По твоему лицу все понятно.
— А… Ясно… — Я не первый раз уже это слышал. Надо с эти что-то делать.
— Я не сплю. Никогда.
— Вообще никогда? — Быть того не может!
— Вообще никогда. Я таким родился.
— А…
Я хотел еще много у него спросить, но было видно, что Кэндрису неприятно об этом говорить, поэтому я просто сказал:
— Спасибо, Кэдрис!
— Не за что, господин Марвус! Удачи тебе!
— И тебе!
Он низко поклонился и уже хотел было запрыгнуть на козлы, но я его остановил и от всей души пожал ему руку. Расстались мы друзьями.
Собравшись с духом, я забрался в лодку. Она сильно раскачивалась, и я был очень рад, что почти ничего не ел.
У главного входа меня встретил заспанный смотритель с фонарем в руке. Он был на две головы ниже меня и такой худющий, что я даже испугался, как бы он не переломился пополам от тяжести фонаря. Да и старше он был совсем ненамного. Одет он был в полосатую пижаму, а на ногах у него были разные башмаки.
— Добрый вечер! — поздоровался я. Насколько я знал, смотритель наш был волшебником, хоть и слабым. И в Школе он продержался всего один год. Но значок он свой получил. Так что я был обязан обращаться к нему на «Вы».
— Ночь уже, — буркнул смотритель. Норвус мне нравился больше, хоть тот и хотел меня убить. — Это все вещи?
Вещей возле меня не было — они остались в лодке, а на плече у меня висела моя любимая сумка — подарок Триссы.
— Нет, там еще…
— Вижу, — перебил меня смотритель. — Только в лодке?
— Ага.
Он щелкнул пальцами свободной руки, и мои вещи появились прямо передо мной. Они висели в воздухе, но когда я хотел к ним подойти, они тут же от меня отлетали.
— Чего это они? — спросил я у смотрителя, но тот только зевнул в ответ.
— Школяр… Э?..
— А?
— Тебя как звать?
— Марвус.
Неужели он меня не знает? А я-то думал, что выродка все должны знать, хоть я уже и не выродок больше. Эй, я ж еще и внук бывшего Верховного волшебника! Ладно, чего это я завелся, в самом-то деле.
— Значит, школяр Марвус. — Смотритель кивнул, достал из-за пазухи свиток, поставил фонарь на землю, а сам присел возле него на корточки. Он развернул лист и вычеркнул из него что-то. Как я понял — мое имя. — Хорошо. Иди за мной.
Смотритель встал, снова взял в руки фонарь и поплелся обратно в Школу, даже и не думая проверить, иду ли я за ним. Конечно же я шел! А куда мне деваться? Вот только мне не очень нравилось, что мои вещи плыли по воздуху прямо за мной. А как смотритель не справится со своим колдовством, и все эти сундуки да сумки обрушатся прямо на меня?!
Вместе со смотрителем мы пришли в новый коридор, ведь я же перешел в другой класс! Если честно, то этот коридор мало чем отличался от предыдущего. Разве что стены здесь были другого цвета. Какого, я пока разобрать не мог — было достаточно темно. Ладно, утром посмотрю.
Как и раньше, у меня была своя комната. Как же хорошо, что у Школы такая традиция! Комната была точно такая же, как и моя старая: шкаф, кровать, ковер у нее, стол возле окна да стул. На столе горели свечи и стоял большой серебряный кувшин с водой. Я обернулся, чтобы поблагодарить смотрителя, но он уже повернул назад, то и дело позевывая.
Вещи же мои, как только смотритель скрылся из вида, тут же рухнули на пол. Хорошо хоть, что это у них получилось тихо. Сундуки и сумки мне пришлось втаскивать самому, но разбирать их сегодня я не стал — очень уж устал. И раз я так устал, то завалился в кровать в том, в чем и был. И даже башмаки не снял!
— Вставай, бестолочь, а то завтрак проспишь!
— Руфус, отстань. Еще пять минут, — пробормотал я в подушку.
Руфус? Оладка перепеченная! Я ж снова в Школе!
Я перевернулся на спину и увидел висящего прямо надо мной в воздухе толстого белого крыса. Его кроваво-красные глазки бусинки смотрели на меня то ли насмешливо, то ли сочувственно. Зная Руфуса, первый вариант.
— Привет.
— И тебе привет, парниша. Ты чего так долго? Я уж думал, что ты сбежал.
— Не, я хотел когда-то, но уже передумал.
— Чего это так? — хмыкнул крыс. Все он знал, но все равно любил лишний разок поддразнить.
— Кормят тут хорошо.
— С этим не поспоришь. Ладно, малец, рассказывай, что там у тебя стряслось в этой вашей Столице.
Руфусу я доверял так же, как самому себе, поэтому поведал ему все без утайки. Даже мои друзья не знали всего. И особенно я не говорил им о дедовом завете. А Руфуса все равно кроме меня никто не видел и не слышал, так что он уж точно никому не разболтает, даже если очень сильно захочет.
— Да уж… — протянул крыс. Он сидел у меня на плече и ковырял по своему обыкновению когтем в зубах. — Не нравится это мне. Совсем не нравится.
— Ты о чем?
— Не нравится мне, парниша, что Тама от нас съехать может. За всю тысячу с небольшим лет, что я тут живу, ничего вкуснее ее стряпни не пробовал.
— Я тоже.
— Слышь, парниша, а может, не будем ничего делать, а? Пусть оно все идет как идет.
Я вздохнул и покачал головой, отчего Руфус чуть не свалился с моего плеча.
— Нет, я так не могу. Я деду обещал!
— Так он же помер! Когда ты успел?
— Не скажу. И вообще, слезай с меня! Я есть хочу.
— Иди уже. Только мне что-нибудь прихватить не забудь.
Когда я закрывал за собой дверь своей комнаты, то мне показалось, что я услышал тихое:
— Бестолочь.
А стены в коридоре были светло-желтые.
Я очень обрадовался, что вчера лег спать в одежде — переодеваться не пришлось. Пар с Гэном уже ждали меня у окна, а вот Триссы пока не было видно. Наверное, еще не приехала.
— Д-доброе утро!
— Привет!
— Ты чего так долго дрыхнешь? Я голодный!
Пар по привычке все время засовывал руки в карманы, а потом разочарованно доставал их обратно.
— Пошли уже, голодный ты наш. — Я хлопнул друга по плечу, и мы двинулись в Столовую.
На наше счастье, сегодня дежурила Тетушка Тама. Поедая наивкуснейший черничный пирог, я как можно незаметнее следил за поварихой. Если бы я не знал точно, то никогда бы не догадался, что она дочь Вессалии. Но я это точно знал, так что нашел очень много похожего. Главное только хорошенько присмотреться.
— Мар? Мар!