- Вы имеете ввиду, что Маркс оказался не прав?
Я почувствовал, что ступил на тонкий лед. Споры с главным комсомольцем страны на такие темы грозили потерей любого доверия и я не стал настаивать.
- История медицины уже доказала, что Человечество уже многократно ошибалось. Пытались лечиться жабами и жучками... Когда-то курение табака считалось полезной привычкой. Великий Фрейд прописывал своим пациентам кокаин...
- С чего вы взяли? Откуда вам это известно? – он не скрывал раздражения.
- Я когда-то написал книгу о людях, изображенных на купюрах разных стран, - кротко ответил я. – Так вот на австрийских, кажется, шиллингах и изображен Зигмунд Фрейд. Когда собирал материалы про него, узнал и об этом... Так вряд ли это приносило пользу пациентам.
Он все-таки не выдержал.
- Вы равняете марксизм с кокаином? С жабами и жучками?
- Зря вы обижаетесь. Вы никак не можете принять, что мы- как доктора, чей пациент благополучно скончался. И мы знаем историю его болезни, историю болезни нашего общества. И мы знаем, что если этот пациент будет жить также, как и в прошлом случае, то он также скончается, как и тот, которого мы наблюдали ранее. Этот образ жизни ведет к разрушению! Наш больной уже умер, а ваш той же дорогой идет к тому же концу, но только находится он на более ранней стадии болезни и для него возможно что-то можно сделать. Например, изменить курс лечения, дать другие лекарства.
Я ждал вопроса, но не такого.
- Так вы считаете марксизм ошибкой?
- Не знаю. Не готов спорить на этот предмет. Скорее всего он не неправ, а всего лишь несвоевременен. Но нам, стране, и этого хватило. Я хочу только сказать, что в нашем случае теория не сработала. А если теория не работает...
Сергей тронул меня за плечо, останавливая. Он тоже почувствовал возникшее напряжение.
- Если машина, собранная по инструкции, не работает так, как это задумал её создатель, то это означает, что или инструкция оказалась неверной, либо у сборщиков кривые руки...
- Точнее из жопы растут...
Он не стал ни возражать, ни соглашаться. Поднялся, молча пожал нам руки и вышел.
- Не убедили? – спросил глядя в захлопнувшуюся дверь Сергей.
- Нет.
Я повернулся к Никите.
- Ты был прав. Они сами нам еще не до конца поверили в нас...
Кузнецов кивнул.
- Ничего. Время есть... Тем более, понятно, что сам он такие вопросы не решает, но наверняка доведет нашу мысль до Андропова, а уж на пару... Будет им о чем подумать.
Сергей откусил яблоко.
- А мы хоть не переборщили?
Я пожал плечами.
- Ну, может быть самую малость... Нужно же им как-то в голову правду вколачивать. Сторонники-то им и правда нужны. А что?
Он дожевал и ответил:
- Вот запрут нас после таких речей в дурку, как диссидентов, будете знать. Тут все-таки госпиталь, кормят нормально.
Мы невесело рассмеялись.
Но обошлось. Более таких знакомых визитов и разговоров не состоялось.
Февраль катился к концу, близилось 23 февраля, «День Советской армии». Как напоминание о красной дате календаря в больничном коридоре, на доске объявлений появился плакат.
- Концерт? – удивился Сергей. – Это что это они придумали?
- Это же госпиталь. Наверняка какая-то фронтовая бригада подъедет и песен нам попоют.
- А неплохо бы, - согласился с моей гипотезой Никита. – Я тут уже заскучал...
А 23 февраля в госпитале состоялся концерт.
С развлечениями тут и впрямь было не густо, так что желающих посмотреть и приобщиться нашлось достаточно.
Вместе с больными и ранеными мы пошли по коридору, когда я услышав знакомый голос. Оглянулся. Нас бодрым шагом нагонял Кобзон. Я поклонился.
-Здравствуйте, Иосиф Давидович. С праздником вас!
Он хотел, было, дежурно ответить и пролететь мимо, но тут узнал нас. Узнал и удивился.
- О! – воскликнул он, останавливаясь. - А вы тут какими судьбами?
Не желая посвящать его в тонкости наших отношений с Конторой, Никита с чистой душой признался.
- Да по блату...
Он рассмеялся.
- Хорошо, что я вас встретил. Вы в какой палате тут? Хотелось бы поговорить...
-Товарищ Кобзон, - тронул его за плечо провожатый. - Нас ждут...
Иосиф Давидович кивнул.
- Сейчас... Так где вас найти?
- А давайте мы вас подождем после концерта, а потом к себе проводим, - сказал Сергей, что не задерживать артиста. – Вы ведь сегодня петь приехали? Ну мы послушаем, а потом и поговорим.