- «Белая дверь»? -понял Кузнецов. Он задумался на секунду, согласился и с Сергеем и, похоже, с внутренним голосом. - Значит спешно стихи вспоминать нужно.
Он взял со стола бумагу и скомандовал:
- Берите листочки, и друг с другом не совещаясь вспоминайте, что там за стихи. Ну и я с вами...
- А если...
- Даже если чего не вспомним, ничего страшного. Я другие сочиню.
- Да я не об этом, отмахнулся Сергей. – Если она откажется. Ну, посчитает, что не её это песня.
Мы с Никитой переглянулись и рассмеялись.
- Хорошо сказал «Не её». А чья еще? Именно, что её.
- Ну подумает, что не доросла еще.
- Ничего страшного мы, как старшие товарищи, её поправим и внушим правильные мысли.
- Даже если ничего с ней не получится, найдем кому предложить из молодых.
- Или сами споем...
- Нет, - с сожалением сказал я, подумавший об этом же и отбросив мысль в сторону. – Тут женский вокал нужен.
- Ничего подобного, - возвратил Никита, уже что-то там выписывавший на бумажке. – Это у тебя прежняя установка в голове стоит. Помнишь, что её Алла Борисовна в фильме пела и это тебе мешает. А если непредвзято...
- Неужели и ты сможешь её спеть?
Кузнецов не прекращая своего занятия, кивнул.
- Я могу попробовать, а уж там как пойдет... Написали?
Мы протянули свои листы.
С минуту он смотрел с одного на другой и удовлетворенно сказал.
- Ну, с этим уже можно худо-бедно работать. Скелет приличный. Допишу я текст...
Если у поэтов хорошее настроении, то этом можно бессовестно пользоваться. Что ему зря пропадать?
Я тронул Никиту за плечо, привлекая внимание.
- И, кстати... Раз уж вспомнили. Англичане и американцы у нас, разумеется не учатся, но не пропадать же добру?
- Ты это о чем?
- О «Don’t Worry Be Happy». Вспомнили же.
- Ну... Это все поймут.
- Да, - согласился я. –Тоже получится международная песня. Куплет на русском, а припев на английском.
- Да. Такой текст напиши, чтоб потом Кобзону петь было не стыдно.
Если у вас возникнет желание поощрить автора, сделайте перевод на карту Сбербанка.
Перевод 89031010626 СУММА
Или на карту 2202 2005 0456 6199
Или хотя бы "лайкните".
Глава 11
11.
Мы получили «карт бланш» от комитета комсомола и завладели ключами от той маленькой комнаты за сценой, где хранились музыкальные инструменты. Там мы теперь могли поваляться в любое время дня и заниматься своими делами.
Ощущение своего места- это большое дело! Мы там кое-что переставили, принесли туда ту самую, сделанную Сергеем своими руками звукозаписывающую студию, и принялись решать стоящие перед нами задачи. Главной мы считали вживление в Московскую музыкальную тусовку. Причем не на уровне талантливых любителей вроде московских бит и рок-групп, а на уровне профессионалов. Мы планировали, что Кобзон и Пугачева станут таким вот проводниками в этот мир, но при этом понимали, что все это будет не легко. То, что за нами стояли серьезные люди от Власти нам скорее помешало бы – не любят творческая интеллигенция тех, кого Власть привечает, хотя и сами с удовольствием заняли бы место тех, кого сейчас поругивают. Так что мы поставили за правило не показывать свои связи. Хотя с другой стороны, что это за связи? Он шли только сверху вниз. От кукловодам к куклам. Нам звонили и требовали, точнее ставили задачу, а что могли мы? В лучшем случае что-то просить... Ну да и Бог с ним...
Чем придаваться грусти, лучше уж двигаться вперед. Возможность завязать творческую дружбу с поэтом такой величины как Рождественский заставила нас постараться и проявить изобретательность.
После обработки Никиты, песня «Англичанин в Нью-Йорке» не превратилась, как мы планировали, в «Москвича в Мариуполе», а превратилась в... цифровую песню. Кузнецов так сказал:
- На Мариуполь у меня рука не поднимается, а какой-то серьезный текст писать не стоит...
- Это почему?
Никита помолчал и сформулировал:
- Потому что он уйдет в корзину.
- Ну-ка, ну-ка…
- Я поэт и он поэт.
Начало меня насторожило. Не начинается ли у моего друга мания величия? Но он очень достойно продолжил.
- Да. Может быть только в первой букве этого слова у него буква П побольше, чем у меня. Так вот... Не хочу я, чтоб он после меня что-то переделывал. Идею подкинуть мы ему можем, а вот слова... Пусть сам.
- Ну да, - согласился Сергей, по-своему понявший нашего друга. - Не маленький...
Я его понимал. Какой смысл сочинять на эту музыку добротный текст, который будет отброшен в сторону поэтом-профессионалом? Или, что будет еще хуже, тот скажет: «Раз вы уже сочинили такой хороший текст, то и пойте его. Зачем вам, таким талантливым, я?»... Мы ждали не этого. Нам нужна была сперва совместная работа над песней, а потом, возможно, и творческая дружба.