Да и жаль было вкладывать труд в сочинение стихов, которые не станут песней. Вот если кто-то из них - или поэт или певец - откажутся… Вот тогда… Тогда и можно будет задуматься о тексте, который полюбит молодёжь. Такое Никита вполне сможет написать. Потом. При необходимости.
- Ну, а если они все-таки откажутся? Напишешь про Мариуполь? - уточнил я для себя.
- Ну уж нет, - серьезно сказал Никита. –Хохмить не стоит. В тексте для этой нежной мелодии должен быть серьезный смысл, вне того будет петь его сам Кобзон или кто-то другой.
Мы помолчали. У каждого имелось предложение.
- А давайте, чтоб нас не объявили в космополизме отбросим идею «Англичанина в Нью-Йорке», - серьезно сказал Сергей. – Давайте обойдемся отечественной географией.
- Не возражаю, – кивнул Никита. - Но вот «Москвич в Мариуполе» тоже не нужен.
- А пусть будет «Москвич в Ленинграде»! – сказал я. - Помните песню Сюткина «Питер-Москва»?
Друзья переглянулись. Идея-то на поверхности- две столицы, а сколько отличий! Только бордюра и поребрика хватило бы, а там еще и подъезд, и парадное... Вот этой идеей мы с Рождественским сможем поделиться.
На этом и остановились. Если понадобиться идея – есть чего подкинуть.
Вспомнив как это будет делаться пару десятков лет вперед, Никита создал подходящий для ритма музыки числовой ряд.
За пару вечеров мы наложением с разными электрическими ухищрениями сделали запись музыки. Это, конечно, был не Стинг, но дух песни, красоту мелодии мы передать сумели. Прослушав и кое-что поправив мы поняли, что лучше уже не сделаем. Покачивая кассетой, Сергей сказал, немного кривя душой.
- Отлично получилось...
- Я бы сказал хорошо, - добавил я.
- Хотелось бы лучше, но, думаю, что у нас лучше не получится.
Никита постучал по фанерным ящикам самодельной «студии звукозаписи». Несмотря на то, что на одном конце ящика там виднелся логотип «Мелодии», а на другом «Парлафона» по качеству она с ними соперничать, увы, не могла.
- Так… Теперь нужно позвонить, поговорить с Кобзоном.
- Нужно. Куда пойдем?
- Не на улицу же конечно... Пошли в комитет комсомола. Там телефон.
И мы пошли в комитет.
Глядя в записную книжку, Никита начал набирать номер.
Десяток секунд ожидания и я увидел, как Никита напрягся. Через мгновение он чуть отодвинул руку от уха и мы услышали искаженный металлической мембраной наушника голос Кобзона.
- Слушаю...
- Добрый вечер, Иосиф Давидович. Это Кузнецов из «КПВТ».
- Кто?
Он его не узнал. Никита поморщился.
- Кузнецов Никита Борисович из ансамбля «КПВТ».
- А! Никита! – голос сразу стал дружелюбнее. – Слушаю вас.
- У нас есть новости, - сказал Никита. – Помните наш последний разговор? Ну, в госпитале?
Кобзон все понял правильно.
- У вас есть песня для меня? – оживился он.
- Не совсем... – разочаровал его Никита. -У нас есть музыка, мелодия... Но слов пока нет.
- Та-а-а-к,- протянул Кобзон, похоже, сообразивший, что к чему.
- Так вот мы хотим вам предложить помочь нам в этом моменте.
- Вам нужен поэт? – помолчав, спросил он.
- Нам нужен Поэт!
Никита умудрился сказать это слово так, что становилось понятно, что нужен не простой стихоплет, а поэт с большой буквы.
- Есть предложения?
- Есть,- согласился Никита. - Мы вот стали лауреатами с песней на стихи Рождественского... Может быть мы и далее с ним сотрудничать продолжим? Нам бы было приятно...
- Не сомневаюсь,- отзывался наш собеседник. Сказал он это безо всякой иронии. По-взрослому. Он помолчал, вероятно прикидывая стоит ли соглашаться на нахальное предложение. Все-таки мы были слишком молоды, хотя при этом и слишком талантливы. Ну да. А как иначе сказать? Это- объективная реальность.
- А мелодия?
- Если вы сможете организовать встречу, то мы её там и покажем. Думаю, что вам понравится...
Он подождал еще с десяток секунд. Глядя на Никиту я вопросительно поднял вверх брови. Загородив ладонью микрофон Никита прошептал.
- Похоже что-то листает... Записную книжку?
И тут же оторвав ладонь от микрофона сказал.
- Да. Конечно...
Дальнейшего разговора мы уже не слышали.
- Когда? Хорошо... Мы перезвоним....
Кузнецов спокойно положил трубку на рычаг. На лице его играло выражение удовлетворения от хорошо сделанной работы. Не дожидаясь вопросов объявил: