Наш поэт прищурился, видимо прикидывая объем работы над текстом.
- Текст совсем не помнишь?
-Ну.. На треть... Там, правда, можно углядеть пропаганду алкоголизма... Так что на пластинку вряд ли ее пропустят, а вот на кассету - вполне можем использовать.
Глава 19
19.
Как мы и предполагали с Барто, то есть с «Любочкой», вопросов не возникло. Песня проскочила не потревожив ни чьей бдительности. Ну разве что поинтересовалась с какой это стати мы изменили канонический текст и вставили туда немецкие слова. Мы выдали домашнюю заготовку про нашу дружбой с «Пудисом» и вообще про советско-немецкую дружбу. Простота нравов позволила также бесполезно проскочить и тексту «Человек и кошка». Хотя и написаны они были не известным поэтом, а «нами», но ничего крамольного в ней не усмотрели. Никому и в голову не пришло поинтересоваться о каком порошке тут идет речь. Действительно, простые, можно сказать, патриархальные времена.
Как и ожидалось вопросы возникли по «Повороту».
...Она смотрела на нас поверх очков и во взгляде её было какое-то удивление. Словно она не могла поверить в то, что такая зеленая молодежь сидит там, где обычно оказываются взрослые и увешанные званиями люди. Но глаза её не обманывали. Мы были тут и каждый из них готов был стать стойким оловянным солдатиком, отстаивая созданный текст.
- Почему вы хотите вставить на пластинку именно эту песню?
Она постучала пальцем по листу.
- Ваш текст рождает у нас некоторые вопросы.... К чему вы в ней призываете советскую молодежь? К какому повороту?
- Это песня для школьников, - солидно сказал я. – Мы сами, как вы видите...
Я показал рукой на товарищей.
- Недавно были такими и наша жизнь предлагала для нас выбор- можно было идти учиться или работать... Поворот судьбы! Выбор! Вот самое главное в жизни! У советского школьника он есть, а вот у сверстника из капиталистической страны...
Она покивала, но я, похоже, оказался недостаточно убедительным. Взгляд её вернулся к листочку.
- А что это за странные слова... «Пропасть или взлет, омут или брод...»
- Так ведь экзамены надо знать, а там всякое бывает. Сдал- взлетел. Не получилось- новый поворот и выбор, чем заняться.
- А вот товарищу Тяжельникову песня очень понравилась, – вмешался Никита, почувствовав, что такое вот разбирательство может далеко нас занести. - Он в словах песни увидел заложенную нами мотивацию молодежи. Возможность его идеологического развития. Советский человек, комсомолец, не должен бояться сложностей и испытаний! Вы слышали, вероятно, что планируется построить Байкало-Амурскую магистраль?
Она не могла не понимать, что мы говорим ерунду, но у нас за плечами стоял авторитет Комсомола, так что и она и мы понимали, что этот разговор в известной степени пустая формальность, если хотите, просто вежливость и соблюдение приличий.
Тетенька покрутила носом и, поставив на текст песни лиловый чернильный штамп «Разрешено Главлитом», посоветовала:
- Вы все-таки еще разок посоветуйтесь с товарищем Тяжельниковым. Он плохого не посоветует.
Разговор с Тяжельниковым у нас получился непростым. Он задавал примерно те же вопросы, что и эта дама, но там наши ответы были иными. Ему мы говорили правду. Главный комсомолец страны мог не соглашаться с нами, точнее не мог согласиться со своевременностью моего посыла Обществу, но при этом понимал, что если мы не сделаем это на пластинке, то песня попросту выйдет на кассетах. С наших слов, а он нам в этом плане вполне доверял, он знал, что песня будет популярной.
- Почему вы так торопитесь?
- Потому что мы знаем, чем все это кончилось... Для того чтоб остановить гружёный состав нужно время и мы считаем, что машинисту пора начинать предупредительные гудки.
- Вот это - первый гудок.
Он помолчал.
- Будут и другие?
- Будут. Хоть сейчас сможем исполнить.
Он покачал головой и не поинтересовался чем мы можем его удивить. Наверняка поверил.
А ведь у нас и впрямь имелся в запасе вариант Сукачева «Эй, ямщик, поворачивай к черту! Новой дорогой поедем домой...» Очень своевременная песня. И гармошка там вполне могла звучать как глас народа... Так что говорил я об этом уверенно.
- Если не хотите- говорить об этом сразу. Если это не хотите делать вы, то это будем делать мы.
Он смотрел на нас. Мы- на него. Это не был поединок взглядов. Он явно хотел всего лишь, чтоб мы повременили с песней и при этом понимал, что это решение, если оно будет волевым, испортит наши отношения.