- Родина... Родина- слово странное. Я бы даже сказал неоднозначное слово, – начал лекцию Сергей, показав на окно. Там, за стеклом бежали домики сельского вида да деревья с кустами. Где-то далеко железным пальцем торчала водокачка. Островский пожал плечами.
- А что в нем странного? Вот она. Перед тобой...
Володин оторвался от стекла.
- То, что мы сейчас видим - это окружающая среда, пейзаж... А вот что это такое «Родина»?
Он произнес это слово так, что сразу видно было, что с заглавной буквы.
- В нравственном смысле этого слова? Земля? Страна? Правительство? Соотечественники?
- Наверное и то и другое, и третье.... У каждого свое.
Сергей, похоже, поймал кураж и посмотрел на гостей как преподаватель на студентов.
- Должно же быть какое-то определение? Для всех общее?
- Ну-ну...- подбодрил я его. Видно было, что он-то имеет свое мнение по этому вопросу, а вот у гостей его нет. Разумеется, ему было, что сказать.
- А действительно, где моя родина? В Москве, где родился, или на Дальнем Востоке, куда мы едем со скоростью 70 километров в час? Расстояние-то между ними- о-го-го какое!
- Ну ты для себя уже решил или нет?
Островский демократически открыл пиво, подцепив пробку одной бутылки пробкой другой бутылки и пододвинул её к Сергею. Тот кивком поблагодарил.
- В принципе да....
Он поставил локти на столик, руками подперев голову.
- Вот давным-давно когда люди жили как племя, все было понятнее. Родина- это место, где ты родился, земля которая тебя кормит. Мир вокруг был необъятен...- как-то очень лирично начал Сергей.
- Да он и сейчас не стал меньше, - перебил его Никита, не зная в какую диссидентскую топь могут завезти его свои рассуждения, но Сергей только головой махнул, не мешайте, мол.
- Далеко от деревни люди не уходили и поэтому Родина была хорошо изучена. Все дороги, все тропинки. Человек знал где малина в своем лесу, где ручьи текут, где землю под зябь распахали. Вот это и была Родина по-Есенински: изба, где родился, церковь, где крестился, лес, где дрова рубил...
Мы согласно закивали головами.
- И если вдруг приходили враги, то Родину приходилось защищать исключительно из шкурных интересов, так как враги, завоевав тебя, банально лишали твое племя, соотечественников, кормовой базы. - Совершенно нелирическим тоном продолжил Сергей. - Ты не смог жить без Родины, так как не мог выращивать себе хлеб, добывать дичь и прочее... То есть защищая Родину ты реально защищал свою жизнь, свое существование на этом свете.
«Ну вот, - подумал я опять начал вести себя как творческая личность, которому все позволено, а не как студент ВКШ и комсомолец»
Островский тоже почувствовал душок вольтерянства, прищурился.
- Гнилая философия. Шкурная какая-то. Не находите?
- Ничуть, - отрезал Сергей. – Можно сказать, что это марксизм. У всего есть экономическая подоплека.
Не имея в памяти никакой подходящей цитаты из «Капитала» возражать Серёжкиному высказыванию никто не решился, и тот продолжил:
- Это же все исторический материализм! Появление государств расширило географию понятия «Родина», но не в голове простого человека, а в голове Князя, то есть Власти. Власть представила людям защиту от беззакония, установив Закон и силой постановила считать Родиной всю территорию, на которой она управляет.
- И собирает налоги! - вставил Никита. - Это экономика!
- Конечно! Как же без этого... Именно, что экономика! Это Маркс в чистом виде! С этого момента родин стало две- Малая Родина и Родина.
Он показал на окно.
- Про это все, что там за окном, наверное, можно сказать Большая. Малая Родина, хочу напомнить, - это как в понимании человека из племени: свой лес, своя речка, своя деревня.... Большую Родину можно представить на географической карте... Но ведь это «холодно». Территория не одушевлена нашим присутствием там, нашими воспоминаниями. Да вот взять тот же Дальний Восток... Не был я там никогда, но тоже вреде бы Родина.
- «Край далекий, но нашенский», - наполнил я Ленинскую мысль, покосившись на нахмурившегося Леню. Тот слушал создателя советского рэпа очень внимательно.
- Разумная мысль.
- Весьма! – кивнул Сергей.
- Я вижу, что ты хорошо учился последние полгода, - сказал Никита, хлопнув друга по плечу. - А ведь точно!
- Так что там с Дальним Востоком? – осторожно спросил Леня. – Что такое Большая Родина?
Поезд проскочил без остановки через какой-то провинциальный городок и за окном бесконечным лезвием двуручной пилы опять замелькали елки.
- Вот и я понял, что и как...