Фильм рассказывал о предполагаемых последствиях таяния антарктических льдов, а последствия уже были налицо. И телезрители явственно видели, что ученые действительно многое могут. В смысле, апокалипсических прогнозов. Насчет Антарктиды им удалось стопроцентно. Следовательно, можно доверять и в остальном. Хочется того или нет.
После Антарктиды речь пошла о земной оси. Которая, оказывается, с некоторых пор начала менять угол наклона. Не меняла, не меняла — и вдруг начала. Впрочем, оговорились, будто есть сведения о том, что Земля, вообще-то, всегда имела «наклонность менять наклон». (Вряд ли довольно удачный каламбур имел у телезрителей тот успех, на который мог рассчитывать при иных обстоятельствах.) Что Земля периодически — раз в несколько десятков тысяч лет — любит менять местами свои полюса. И ничего с ней как с космическим телом при этом страшного не случается. Чего, однако, не скажешь об обитателях. Потому что, к примеру, на Венере, которая в данный период времени пребывает в «лежачем положении», вообще никаких обитателей нет и не может быть. Скорей уж они были бы на Марсе, но и там, как известно, — никого. Разве что микроорганизм какой-нибудь завалященький со временем отыщется…
Закончился познавательный фильм — пошла попса, которая к тому времени заполонила эфир еще больше, так что всему прочему остались совсем жалкие крохи, но ропот из-за этого оголтелого засилья теперь почти не пробивался из того слоя, где рождался. Поскольку теперь уже не отдельные откровенные до цинизма деятели не стеснялись прилюдно именовать попсу и вообще телевидение «большой соской для народа», но также видные общественные деятели все чаще высказывали мнение, выдавая его, по обыкновению, за свое, выстраданное, что попса, как бы она ни раздражала кое-кого — есть важнейшее терапевтические и профилактическое средство от любых социальных расстройств, не исключая массового апокалипсического уныния.
Но ни Иванушка, ни дед не выключили ящик, как обычно делали, чтоб не слушать эти глупость да пошлость, а погрузились разом в глубокие невеселые раздумья, которым ни «ты целуй меня везде…», ни даже сам «есаул, есаул, где ты бросил коня…» не могли помешать.
— Наконец Иванушка, как более молодой, первым из раздумий вынырнул.
— Дед, а почему и впрямь все — так?
— Ты — про полюса? — не сразу ответил дед, поскольку с внуком немножко не совпал.
— И про них, и вообще. Мы, то есть все, кто сейчас на Земле обитает, что ли, у Бога теленка украли? Почему вот этому всему надо случиться именно теперь? С нас ведь, вообще-то, хватит и Антарктиды. Предыдущим поколениям большие войны достались. Тоже — прилично. И справедливее было что-то оставить на потом. А?
— Я думаю, и «на потом» хватит. Если будет это «потом». Там ведь не только про полюса говорили, но и про астероиды, кометы, «черные дыры», солнце, наконец. Да и, кроме этого всего, может что-то возникнуть «потом». Уж настолько редка во вселенной жизнь. Настолько уязвима, что ее вроде как и быть не должно.
— Оно конечно. Но я, дед, так философски, как ты — не могу. Я ж молодой еще, мне еще много чего охота. А тебе, должно быть, уже охота только — посмотреть.
— Зря ты, Иванушка. Мне охота, чтоб ты жил долго и счастливо. И все другие — тоже. А насчет посмотреть… Так это — если ничего другого не останется…
— Извини, дед. Я знаю. Я просто — от досады.
— Я так и понял…
Выключили телевизор. Помолчали еще…
— Дед, а как ты думаешь, что с полюсами-то?
— Они, в телевизоре — специалисты. Светила. А я — кто? Я — дед. И все.
— Специалисты запросто могут честно заблуждаться. Им, знаешь ведь, трудно отказаться от убеждений всей жизни. От убеждений, которыми они кормились и кормятся. А мы-то, дед, свободны! Почти — от всего. Сам же говорил!
— Господи, сколько ж я тебе наговорил… Верно сказано: «Язык мой…»
— Хочешь — задний ход?
— Куда там. Да и — толку? Замусорил я тебе мозги, внучек… Этот мусор может изрядно подгадить тебе в жизни. Но по-другому — не мог…
— Да ладно тебе! Ты прожил, не делая никому большого зла, и я проживу так. Меня это устраивает. Только вот — полюса…