Из чьих людей она кормится? Чьи интересы отслуживает?
Этот класс не умеющий производить, а способный только потреблять, а значит они просто не могут выжить в реальном мире самостоятельно. Им нужно было присосаться к кому-то, кто бы тот их кормил, давал средства к существованию. Вероятно, в самом начале были попытки присосаться к простому народу. Помните – бродяжные артисты, музыканты, ходившие по городам и устраивающие свои выступления на площадях? И ведь верно. Народу много и если каждый из них даст по копеечке, то артистам будет хорошо. Но ведь был вариант еще лучший! Стать зависимым не от сотни тощих кошельков, из которых могут и не дать денег, а от одного, но толстого! Стать на содержание капитала!
Ведь со временем появилась знать, которая со временем превратила в капиталистов и у них денег было куда как больше, чем просто у простых людей. И артисты и художники начали обслуживать именно их. А что им было делать? Им тоже надо было кормить семьи и самим кушать…
Так вот техническая интеллигенция в меньшей степени подвержена этому искусу. Она хоть что-то может своими руками, а вот творческая…. Артисты, поэты, музыканты…
Я покачал головой.
– Так вот творческая интеллигенция мгновенно перебежит к победителю и поменяет окрасу, если выяснится, что прежние источники средств существования для них потеряны, ибо верность древней поговорки «Кто платит, тот и заказывает музыку» сомнения ни у кого, я надеюсь, не вызывает?
Я оглядел слушавших меня людей.
– Вот именно об этой части интеллигенции Ленин и высказался так скандально в письме к Горькому. Вот они и есть то самое говно!
Тяжельников молчал на него, покусывая нижнюю губу, словно не решил, как на реагировать на услышанное. Я его озадачил.
– Ну, а по-простому?
Я усмехнулся, но Сергей меня опередил с ответом.
– Все еще понятнее. Изобрел я топор… Мой сосед увидел и сделал такой же и мы оба и он и я стали лучше работать, а топор еще моим дедам-внукам послужит. А сочинил я песню и что?
– И что? – с интересом повторил Евгений Михайлович.
– Спел её. А еды в доме не прибавилось да и дров тоже. Что делать, если кушать хочется? Побираться? Значит надо идти искать того, кто тебе за эту песню заплатит. С бедного много не возьмешь К тому же он и сам песню запомнить и петь начнет, так что нужен что-то, кто согласится менять музыку на еду и крышу над головой. А это идет только от избытка денег. Значит идти к феодалу, к Власти, а Денежным мешкам.
А дальше, как и было. Хочешь хорошо жить и в тепле спать – сочиняй то, нужно тому, кто тебе это обеспечит. У кого-то из наших классиках в романах о Гражданской войне натыкался на высказывание какого-то из белых генералов: «Артистов, извозчиков и проституток не обижать. Они любой власти служат». Так что сами видите.
– То есть в идеологическую стойкость творческой интеллигенции вы не верите?
– В стойкость отдельных людей верим, а вот в твердость всей прослойки…
Я покачал головой.
– Нет.
Что я, что мои друзья хорошо помнили, что случилось с нашей культурой в 90-е годы.
– И что ж, по-вашему надо делать с творческой интеллигенцией?
– Ценить, но не переоценивать.
Тяжельников задумался на секунду и, оценив шутку, рассмеялся.
– Хорошая мысль, тем более их реально жалко – они ведь люди подневольные.
Я кивнул, догадываясь что он имеет в виду.
– Это как? – спросил кто-то из гостей нашего купе. Глава советской делегации повернулся в спросившему.
– Если есть в человеке творческое начало, то оно тебя изведет и заставит себя реализовать-то ли петь, то ли плясать, то ли книжки писать…
– Точно, – скала Никита. – Грызет, заставляет…
– Ну так значит и вы такие…
– Да, – снова согласился я. – Такие же, но не такие! Мы вот не только музыкантами станем. Мы еще и на инженеров выучимся.
– Ну, желаю успеха!
Главный комсомолец Союза пожал нам руку и пошел дальше.
Секретарь нашего Райкома демократически постучал себя пальцем по лбу, но я только усмехнулся. Я сделал то, что хотел сделать и был уверено, что этот разговор не забудется и еще сыграет для нас добрую службу.
Глава 4
После того как высокое начальство вышло, мы последовали его примеру и вышли в тамбур. Вроде как покурить. Стучали колеса, поскрипывал поезд. Из нашего купе доносились звуки какой-то студенческой песни.