Выбрать главу

— Ты что стоишь сложа руки? — прервал мои мысли Колька. — Давай скорее, солнце высоко, того гляди, дорогу развезет.

Картофелина, картофелина, еще одна… Я, не поднимая головы, роюсь в земле… Но вот ведра наполнены, мы с Колькой возвращаемся домой по раскисшей дороге.

А в небе неутомимо звенит серебряный голосок жаворонка, и мое сердце наполняется радостной надеждой, что скоро придет письмо от отца, а потом кончится война, и он, живой и здоровый, вернется домой.

СКВОРЕЧНИКИ

— Скворцы прилетели! — услыхал я под окном мальчишеский голос.

Выглянул в окно — на ветках тополя сидят скворцы. Сидят молча, неподвижно, должно быть, отдыхают. Оно и понятно: позади у них долгий путь.

«Скворцы прилетели!»

Каждую весну я слышу этот радостный возглас, и каждый раз вспоминается мне весна сорок пятого года.

Той весной вернулся в нашу деревню солдат с фронта. Нерадостным было его возвращение: сам после тяжелого ранения, отец убит на войне, мать умерла, дом стоит заколоченный…

— Ох, не станет Ондрей жить в деревне, — говорили соседи. — Изба у него без хозяйского глазу похилилась, сарай и вовсе развалился. Небось подастся парень в город, чего ему тут?

Только слышат наутро: во дворе у солдата топор стучит да пила поет.

— Неужто Ондрей затеял свой домишко залатать? — удивились соседи.

Но оказалось, что Ондрей сделал несколько скворечников и развесил их на старой березе возле своей избы и по обе стороны ворот.

Покачали соседи головами, руками развели:

— Солдат-то, видать, того… контуженый. Ему бы хозяйство поднимать, а он скворечниками забавляется!

Жил в ту пору в нашей деревне один мудрый старик, по имени Онтифа. Он сказал односельчанам:

— Это не забава. Видно, решил парень прочно в родном доме обосноваться. А что за жизнь без певчих птиц?..

Подумали соседи над словами старика и сказали:

— А наш солдат с понятием!

На другой день возле каждого дома поднялись на длинных шестах новенькие скворечники. Мы, ребятишки, тоже мастерили их, как умели, и развешивали на деревьях, а неделю спустя бегали по деревне и радостно кричали на разные голоса:

— Скворцы прилетели! Скворцы прилетели!

Прилетели скворцы, поселились в скворечниках, и под их жизнерадостные песни у людей всякое дело в руках спорилось.

Нам казалось, что в своих песнях скворцы славят не только весну, но и нашу великую победу.

1977

Роман Валишин

ГОРОХОВЫЙ СУП

С тех пор как отец ушел на фронт, восьмилетняя Света часто остается в доме за хозяйку. Мама и старший брат Вася весь день на колхозной работе, а Света сидит дома с маленьким Иви.

Сегодня мама и Вася поднялись, как обычно, чуть свет.

Вася принес из сарая дров, съел лепешку из лебеды, запил водой и пошел на конный двор запрягать лошадь. Вместе с другими подростками он возит с поля солому.

Мама торопливо затопила печь и поставила варить гороховый суп. Перед самым уходом она разбудила Свету.

— Когда угли в печи прогорят, закроешь вьюшку. Да гляди, чтобы ни одной дымящейся головешки не осталось, не дай бог, угорите. В печке — чугунок с гороховым супом. Сами поешьте и Васе оставьте, он в обед придет. Меня раньше вечера не ждите, еду в райцентр, бригадир посылает за семенами.

Протирая сонные глаза, потягиваясь и зевая, девочка выслушала наставления матери.

В избе вкусно пахло гороховым супом.

— Разве сегодня праздник? — спросила Света.

Мама грустно улыбнулась;

— Сегодня пятнадцать лет, как мы с твоим отцом свадьбу сыграли. Вот мне и захотелось отметить этот день, хоть угостить вас…

— А суп скоро можно будет есть?

— Нет, пусть как следует упреет. Когда солнышко поднимется до вершины тополя, тогда и достанешь чугунок. Будешь заслонку открывать, тряпкой прихвати, не то опять сожжешь руки до волдырей, как в прошлый раз. За Иви приглядывай. Ну, я пошла…

Света не стала будить братишку: он всегда, как только проснется, сразу же просит есть. Сама она то и дело выбегала на крыльцо поглядеть, не взобралось ли солнце на вершину тополя. Но солнце, казалось, нарочно медленно ползет по небу. Сначала оно долго смотрело на Свету из-за крыши покосившегося амбара, потом будто смеялось над нею сквозь ветки тополя и, наконец-то, уселось на его верхушку.

Тут как раз проснулся Иви. Встал с постели, почесал живот под рубахой, пробасил спросонок: