Откуда ей было знать, что сегодня, возвращаясь из школы, Мати перемолвился с Мани словечком?..
На улице Мани взяла Насти за руку, и они чуть не бегом пустились догонять Мати. Они увидели его за околицей, он стоял посреди дороги, как кол, оставшийся без изгороди.
— Чего так долго? — нетерпеливо спросил он.
— Когда ждешь, всегда кажется, что долго, — отозвалась Мани.
Больше до самого леса они не разговаривали и даже вроде бы не замечали друг друга.
Зато Насти говорит и говорит не умолкая. Можно подумать, что ей, бедняге, неделю не давали рта раскрыть, вот она и старается наверстать упущенное. Ей невмоготу размеренно шагать рядом с братом, она скачет, как жеребенок, то вперед забежит, то отстанет.
Сырой снег, выпавший утром, прилипает к подошвам, на дороге отчетливо видны три цепочки темных следов.
У кривой березы Мати свернул с дороги в лес. Девочки — за ним.
Тихо в лесу. Синицы и сороки, видимо, уже перекочевали поближе к людям. Деревья стоят — не шелохнутся. Засохшая трава, присыпанная снегом, не шуршит под ногами. Зато, если наступишь на сухую хворостину, как будто выстрел раздастся в морозном воздухе — поневоле вздрогнешь.
Прошли небольшой ельник. Стали попадаться рябины. Под ними на снегу краснели ягоды, издали они казались горячими искрами, и было странно, что они лежат на снегу, а не растопили его до самой земли.
— Это сойки клевали рябину, — сказал Мати. — Опередили нас. Птицы в лесу хозяева, когда вздумают, тогда и едят. А мы тут у них в гостях.
Но вскоре Мати забыл, что он в гостях. Подойдя к молоденькой тонкой рябине, он подпрыгнул, ухватился за ствол, наклонил его и сказал по-хозяйски:
— Рвите!
Девочки сорвали по кисти, поднесли ко рту.
— Хороша, а все-таки рябину не сравнишь с малиной, — сказала Мани.
— У рябины свой вкус, — возразил Мати.
Его поддержала сестра:
— Фкушно! — проговорила она с набитым ртом.
— Тогда рвите, да побыстрее, — скомандовал Мати.
— А ты, агай?
— Я буду держать.
Девочки проворно принялись за дело. И Мати свободной рукой достает до ближних кистей.
Насти — все игра. Каждую кисть рябины, прежде чем положить в котомку, она подносит ко рту, сощипывает губами несколько ягод и катает их во рту, покуда они не согреются. Потом надкусывает их, рот наполняется горьковато-кислым соком, и Насти, запрокинув голову, счастливо смеется.
Мани тоже высыпала в рот целую горсть ягод и тоже рассмеялась. Мати коротко взглянул на нее. Разрумянившиеся щеки девочки были ярче самой красной рябины.
Мати отпустил ствол.
— Хватит! Надо и птицам оставить. Пойдемте на другое место.
Прежде чем уйти, Мати, изо всех сил напирая плечом, помог рябине выпрямиться, иначе другие деревья будут заслонять от нее солнечные лучи, и она может зачахнуть.
Как лось, пробивался Мати через кусты. Девочки шли следом. Впереди показался просвет, и ребята вышли на поляну.
На краю поляны рос большой старый клен. Ели, пихты и осины подобрались из леса совсем близко к клену, но встать впереди него не осмелились. Лишь одну рябину пропустил клен вперед, а может быть, она сама сумела проскочить мимо него и, оказавшись на просторе, выросла в большое могучее дерево с толстым стволом и привольно раскинувшейся кроной.
Мати скинул с плеч пестерь, взобрался на рябину, стал срывать и кидать вниз тяжелые кисти. Девочки быстро наполнили обе котомки и пестерь.
Пора было возвращаться домой, но Мати, спустившись с дерева, топтался вокруг него, не зная, как быть…
Время от времени он опускал руку в карман и нащупывал колечко. И каждый раз ему казалось, что оно обжигает ему пальцы.
Это кольцо Мати сделал сам. В трехкопеечной монете пробил дыру, рассверлил ее и выковал кольцо. Зачистил его напильником, отшлифовал войлоком. Потратил немало времени и труда, зато и колечко получилось на славу, без солнца сверкает.
Но вот задача: как отдать его Мани, чтоб ни одна живая душа про это не узнала? Уже много дней таскает Мати кольцо в кармане. Такого удобного случая, как сегодня, наверное, не скоро дождешься. Вот только как быть с Насти? Увидит, потом ходи вокруг нее и упрашивай: мол, никому не говори…
Наконец Мати придумал. Кивнув на дальний край поляны, он сказал:
— Пойдем, Мани, к орешнику. Посмотрим, нет ли орехов.
— Пойдем.
— А я? — обиженно спросила Насти.
— А ты пока подбери тут остатки рябины, — распорядился Мати. — Если найдем орехов, мы тебе принесем.
— Только побольше, ладно?
— Ладно!