- По правде сказать, он нарисовал только одну настоящую картину, вот ту самую, она теперь висит напротив твоей кровати. Как же можно отдать единственное, что есть у человека?
- Нельзя, да? - удивилась девочка.
- Понимаешь, он говорил, что вот в этой картине он как раз будет жить вечно. И уж он никогда бы не отдал никому и ни за что эту картину. Он сказал, что даже если наступит Вечная Зима, на этом холсте останется вечное лето. И люди будут изучать солнце и лес по его картине. Особенно когда Вечная Зима распространится на весь мир и больше не будет электричества и телевидения.
- А так может быть?
- Конечно! - воскликнула бабушка. - Вечная Зима - она заразна, как болезнь. Облако растет и закроет собой всю Землю!
- Как страшно, - заметила девочка.
- Ну, тебя это не коснется, облако растет медленно, может быть, только твои дети не увидят лета... Или даже внучки... так что ложись и спокойно засыпай, а мы уедем в Африку. Я там выйду замуж за царя и всех вас обеспечу!
И бабушка печально засмеялась.
А девочка притворилась, что заснула.
И когда бабушка ушла, девочка спустилась в подвал в кромешной темноте.
Она очень боялась темноты и холода, но для того, что она задумала, темнота и холод были как раз необходимы.
Девочка шла по подвалу, вся дрожа, и остановилась там в середине (как ей показалось) и сказала:
- Дедушка! Я знаю, ты вечно живешь в своей картине! И ты меня слышишь. Дедушка! У меня нет дела всей жизни, а есть только моя жизнь! Я спокойно могу ее отдать. Пусть все живут при солнышке:
Потом она легла на холодный каменный пол (ей часто говорили, что если лежать на холодном камне, то заболеешь и умрешь).
Она лежала, вся дрожа, на спине, и вдруг заметила тонкий лучик света, как будто в стене открылась щель.
Тогда девочка вскочила, подошла к этой полоске света, дотянулась до нее и немедленно на этом месте распахнулось маленькое окно.
Там, наверху, за окном, был солнечный день, зеленела трава, качались цветы, вдалеке темнел лес - все точно так же, как на картине в девочкиной комнате.
Девочка подтянулась на руках и прыгнула в летний день.
Тут же она поняла, что очутилась в раю, и рай ей очень-очень понравился, тем более что тут же был ее родной дом.
Девочка побежала вокруг дома и увидела перед дверью бабушку, папу и маму. Бабушка стояла с корзинкой клубники, мама с огородной тяпочкой в руке, а папа у велосипеда.
- Мама, бабушка, папа, мы в раю! - закричала девочка.
- Ой, как это ты выскочила из постели, врачи тебе еще не разрешают вставать! - закричала бабушка. - А ну, пошли в дом!
Бабушка отвела девочку в ее комнату и уложила в кровать.
В комнате была новость - со стены исчезла дедушкина картина.
- Бабуля, а где картина? - тут же закричала девочка.
Бабушка, подоткнув одеяло внучке, ответила:
- Ты знаешь, полгода назад тебя ведь нашли почти мертвую на полу в подвале, ты там замерзла. В этот день по всей стране отключили отопление ради экономии. Я нашла тебя там только утром - мы всю ночь слушали радио в большой комнате и думали, что ты спишь.
- Полгода назад?
- Да, ты болела полгода! Сейчас уже июнь, а был-то декабрь!
- Я не болела ни единой секунды! - сказала девочка.
- Ты просто была без сознания, так вот, когда ты уже почти умерла, вдруг со стены сорвалась эта картина нашего дедушки. Она разбилась в мелкую пыль даже не осталось рамы, которую дедушка вырезал сам. И ты тут же крепко заснула и спокойно задышала, и я в первый раз тоже заснула спокойно...
- Бабушка, значит наш дедушка все-таки решил пожертвовать делом всей своей жизни, - серьезно сказала девочка. - И он спас всех от Вечной Зимы...
- Ну не говори глупостей, - рассердилась бабушка. - Как раз когда рухнула со стены его картина, ученые выступили по радио и признали, что Вечная Зима это ошибка в расчетах и ничего такого быть не может. И в этот день началась весна и тебе стало полегче. А во-вторых, наш дедушка давно помер и ничего уже отдать не мог...
- Но он же сказал, что будет вечно жить в своей картине.
И бабушка ответила:
- Вообще-то он был такой необыкновенный человек, наш дедушка...
А на стене, где раньше висела картина, шевелились солнечные зайчики и тени зеленых листьев, и казалось, что стена живая, дышит и смеется от радости.