Не помню я, чтоб кто-то осуждал совместные браки. И местные и спецпереселенческие дети, повторяюсь, учились в одних классах, сидели на одних партах.
Больше того, добавлю, также нередко слышишь, что презирали детей, родители которых — отец или мать — были репрессированы. Да не было такого в нашем городе. Я вот много школьных лет училась в одном классе и сидела за одной партой с Ниной Коробовой, отец которой работал в Лесничестве, был арестован в 1937 году, домой так и не возвратился. Никаких намёков на негативное отношение к Нине не было и в помине. Мама Нины до преклонного возраста преподавала в Дедюхинских школах.
ВОСПОМИНАНИЯ О ЖИЗНИ В ДЕДЮХИНО
О семье Каменщикова Ивана Савватеевича
На улице Братьев Собакиных в последнем доме с правой стороны, где заканчивалась Никольщина, жила семья Каменщиковых: отец Иван Савватеевич, родившийся 9 ноября 1873 года «Дедюхинский сельский обыватель» — так записано о нём в церковной книге, мать Евдокия Васильевна (в девичестве Шалахина) 1877 г. р. Брак зарегистрирован 20 ноября 1899 года.
В семье выросло четыре сына — Григорий, Николай, Павел, Александр и три дочери — Серафима, Наталья, Мария.
Григорий родился 30 января 1902 года. В начале 20-х годов был призван в армию и направлен в г. Москву в органы Госбезопасности. После нескольких лет службы рядовым окончил военное училище, дослужился до звания подполковника. В военные годы 1941–1945 и даже после Победы Каменщиков несколько лет выполнял особые задания правительства в составе группы специального назначения «Смерш» (смерть шпионам). Находясь уже на пенсии, Григорий Иванович многие годы работал дипкурьером.
Он многие года проживал в доме работников МВД в районе Тишинского рынка, в 10-ти минутах ходьбы от площади Маяковского. Жизнь Григория Ивановича закончилась в 1991 году. Сейчас в г. Москве проживают с семьями две его дочери — Надежда и Галина, а в Подмосковье, на станции Удельная — внук Дмитрий.
Второй сын Ивана Савватеевича и Евдокии Васильевны — Николай, 1904 года рождения, закончил церковно-приходскую школу и рано, с пятнадцатилетнего возраста начал трудиться — сначала секретарем в Нарсуде в г. Усолье. Города Березники тогда ещё не было, все управление было сосредоточено в г. Усолье. Армейскую службу проходил писарем в г. Перми и в Уральском военном округе в г. Свердловске. После службы в армии прошёл обучение на курсах, затем много лет трудился в тресте «Севуралтяжстрой» (С.У.С.) экономистом. Детей у Николая Ивановича не было, жил он многие годы в п. Дедюхино в родительском доме со своей матерью, ежедневно ходил пешком на работу в трест (С.У.С.) — 10 км утром и 10 км вечером обратно.
Только за десяток лет до кончины женился на вдовой женщине Ольге Ивановне, которая своей настойчивостью выхлопотала комнату в доме по пр. Ленина, против снесённого ныне Дворца культуры калийщиков. И только в последние годы жизни Каменщиковы смогли обменять жильё на однокомнатную квартиру в «хрущёвском» доме.
У Ольги Ивановны от первого брака были взрослые семейные сын и дочь. В праздничные дни при застольях Николай Иванович частенько развлекал нас, его родственников, частушками, различными ариями, анекдотами.
Третий сын, Павел (1910 г. р.), трудился электромонтёром. В те годы эта работа была связана с частыми порывами линий электропередачи, чтоб отремонтировать, надо было залезать на столбы на так называемых «когтях», и это в любую погоду: в дождь и слякоть, осенью и весной, зимой в холодную и снежную, обледенелую пору. Павлу Ивановичу, пока был молод, здоровья хватало. В начале 30-х годов XX века он женился на Галине Вятчаниновой. Мне к тому времени было 8–9 лет, я помню эту весёлую свадьбу, а главное — хорошее угощение на столе. Годы были голодными, но на столе было много халвы и мы, гости помоложе, поели халвы сколько хотели.
У Павла и Галины родилась вначале дочь Евразия, которая сейчас живёт с семьёй в п. Пянтеге, Чердынского района. Затем сын Виктор, живёт с семьёй в г. Березники.
Но не долго Павел пожил на свете, простудился на работе, заболели почки, вылечить его тогда медики не смогли, и Павел перед самой войной скончался.
И, что интересно, в начале войны, в течение двух лет, военкомат присылал грозные повестки о мобилизации, хотя родные не раз показывали свидетельство о смерти Павла.