К норе Алёны я подходил с гнетущим чувством. Сейчас я не мог успокоить ее счастливым будущем, не мог дать никаких обещаний, потому что из-за признания Анны у самого будущее выглядело очень расплывчатым. Я обязательно проверю, запечатлен ли я с дракайной, но сначала должен узнать насколько сильно метка действует на Алёну, узнать у Миши можно ли ее снять, и наверное, найти аргументы для Алёны, чтобы поселить вместе с нами Анну.
Да, невозможно, но чёрт, я бы сам хотел переродиться и не вляпываться в такие неприятности!
За дверью стояла тишина, но мой нюх и обостренное осязание не подводили, Алёна точно была здесь. Сидела, опустив голову, на диване, под ногами валялся мой рюкзак с рассыпавшимися купюрами и фотографиями…
Фотографиями?!
Я тихо подкрался ближе и присмотрелся. На цветных квадратиках, которых было штук двадцать, не меньше, красовалась обнаженная Анна, явно сфотографированная кем-то, кто только что был с ней близок.
И судя по всему, фото выпали из моего рюкзака.
Как? Ничего такого у меня там не было.
Фотографиями?!
Я тихо подкрался ближе и присмотрелся. На цветных квадратиках, которых было штук двадцать, не меньше, красовалась обнаженная Анна, явно сфотографированная кем-то, кто только что был с ней близок.
И судя по всему, фото выпали из моего рюкзака.
Как? Ничего такого у меня там не было.
— Уходи, — она заметила меня, но даже не повернула голову.
— Алён…
— Просто уйди и забери это…
Она носком ноги пнула рюкзак так, словно он в любой момент мог её укусить.
— Слушать меня не будешь?
— Ты придумал еще одну ложь?
— Не собираюсь врать, но чувствую, что слушать ты тоже не собираешься.
Алёна покачала головой, и я по её эмоциям понял, что сейчас проще убраться с глаз и дать ей остыть, прежде чем сделать следующую попытку.
И снова тянущийся гнетущий день, нескончаемое время тоски, подпитываемой убитым настроением Алёны. Как я ни старался избегать её, из-за метки мы оба обменивались эмоциями независимо от желания.
Анну я тоже избегал, только пару раз видел ее в тренировочной и позже заметил, как она входила в кабинет Геннадия. Может стоит ее предупредить насчет него? Но нет. После подставы с фотографиями я не желал ей лёгкой жизни. Пусть вляпается и выкручивается, как хочет.
Уже в МакДональдсе, когда мы с парнями заканчивали обед, меня прошиб приступ страха и паники. Сначала Алёнкин, а уже потом собственный, когда я стал перебирать в уме, что ее может так напугать.
Не объясняя парням причины, я рванул в клуб, перепрыгивая столы и стулья, огибая прохожих в парке, перелетая скамейки и срывающихся на лай собак, боялся опоздать, не успеть. Эмоциональный фон Алёны не успокаивался, а только становился более обреченным.
Чёрт, что с ней происходит? Если это Анна, уничтожу! И пофиг на закон Совета.
Отбрасывая рабочих со своего пути, я почти достиг норы, когда Анна преградила путь.
— Куда спешишь?
— Отойди.
— Нам надо поговорить.
— Снова? Не о чем разговаривать, пусти!
Но Анна упорно стояла в дверях, вцепившись в толстовку, и не собиралась отступать.
— Ты выслушаешь меня, Тимур, дракон из седьмого перуанского Гнезда.
Я закатил глаза, разрываясь между обязанностью дать слово дракайне, обратившейся по всей форме закона, и чувствами немедленно попасть к Алёне и убедиться в ее безопасности.
— Говори живее, — процедил я, оттесняя Анну к стене.
— Я хочу тебе помочь.
— Да неужели? — не смог сдержать я язвительности.
— Ты потеряешь сто лет, связавшись с девчонкой. Пока развлекаешься в изгнании, Родион обставляет Гнездо. Может тебе и наплевать на нас, но твое крыло терроризирует всех и Совет смотрит на выходки Родиона сквозь пальцы.
— О чем ты говоришь? — я дернулся, но Анна снова перехватила меня за одежду, сбиваясь и торопясь сказать как можно больше и быстрее.
— О том, что скоро все дракайны будут сидеть в дальней пещере и выходить на волю, только чтобы Родион снова вдул им и отправил ждать оплодотворения! И если у Милены нет выбора, и она терпит, я такое терпеть не буду. Лучше подыграю ему: или он свалит из Перу и остановит свой насильственный террор, или я помогу занять тебе его место…
Имя Милены неприятно резануло слух и заставило сконцентрировать внимание на словах Анны. Что еще за террор? Я могу поверить, что Родион слишком навязчиво оказывает знаки внимания некоторым дракайнам. Но не всем же?!
Участи Милены не позавидуешь, даже я, не вникая в отношения Родиона и дракайны, жалел её. С этой стороны мне понятна приставучесть Анны, мало кого соблазнишь судьбой вечной яйценоски.