– Хватит, умоляю!
– Хватит? И это все?!
Он хлестнул еще раз.
– Пожалуйста простите меня, я был неправ, я ничтожество, я ошибка природы, я позор для своего хозяина, я недостоин того, чтобы Вы тратили на меня свои нервы и время, простите… – последнее слово он выдавил, вжимая голову в пол, с ужасом думая, будет ли еще один удар. Он бы не выдержал еще одного; чувство у него было такое, будто со спины содрали кожу.
Имперец, похоже, решил, что на этом достаточно – все же нехорошо портить чужое имущество, да и эти его крики могли привлечь ненужное внимание.
– Так уж и быть, хватит с тебя. Я и правда кучу времени на тебя потратил. Надеюсь, тебя скоро пристрелят, идиот несчастный.
Он вышел; Астэ продолжал лежать на полу. Боль, ненависть; он боялся сдвинуться с места, поэтому сжал изо всех сил кулаки и рыдал, уткнувшись в пол. «Да ты и правда ничтожество; полнейшее ничтожество!»
Он пролежал там до позднего вечера; он понимал, что надо встать и одеться (но как?..), что будет плохо, если хозяин увидит его здесь.
Внезапно он почувствовал чье-то присутствие; он тут же вскочил, ощутив острую боль и чуть было не вскрикнув. Внутри у него все упало; теперь-то ему точно конец.
Однако, как оказалось, он рано испугался – в помещение заглянул человек, похожий на него.
– Астэ? Что ты здесь делаешь?.. Еще и… в таком виде… Что-то случилось?
– Ну а ты что здесь делаешь? – парировал тот.
– Да ничего, просто решил здесь отдохнуть немного… – смутился вошедший.
– А… прости. Слушай, Тэйра, у тебя нет какой-нибудь заживляющей мази?
Тот слегка удивился.
– Нет, откуда… Попроси у хозяина…
– Извини, но этого делать, думаю, не стоит: у него завтра важная встреча, и он будет в ярости, если узнает, что со мной что-то не так. Ну будь другом, а?..
– А что у тебя случилось?..
Астэ молча повернулся спиной.
Тэйра чуть было не вскрикнул.
– Превеликая Вечность, Астэ, что произошло? Тебе очень больно?
– С лестницы упал, – пробурчал тот. – Умоляю тебя, принеси мазь. Покопайся в вещах хозяина, он не заметит – я возьму чуть-чуть, и ты вернешь ее на место. А если он увидит меня такого, то и ты можешь попасть под горячую руку. Ну же, быстрее. Он скоро вернется.
Тэйра вздохнул и быстрым шагом вышел из помещения. Он бы по любому сделал так, как сказал Астэ.
Когда тот остался один, то подумал о том, что так и не встретился с Лэнги, и искренне надеялся на то, что он не подумает, будто его обманули. Впрочем, если и подумает, то все равно не обидится…
Мазь благотворно подействовала на спину Астэ: помимо заживляющих компонентов там были еще и обезболивающие. Хозяина он встретил с как обычно дружелюбным, ничего не выражающим лицом; тот ничего не заметил, да и был слишком уставшим для этого.
Глубокой ночью Астэ потихоньку выбрался из дома и направился к Лэнги.
Выслушав соболезнования и упреки, Астэ, собравшись с духом, приступил к рассказу о своем сне.
– Для начала представь себе, – начал он, – что наши хозяева – никакие не боги.
– Ничего себе задачку ты мне задал!.. Если это для начала, то что потом…
– Постарайся.
– Ну допустим… представил… – сказал Лэнги неуверенно.
– Соответственно, – продолжил Астэ, – мы – никакие не искусственно созданные зверушки, существующие для того, чтобы украшать жизнь наших величайших и великодушных создателей. Так?
– Ну… если представлять все, как ты говоришь, то да. Но… кем и зачем мы тогда созданы?..
– Погоди, Лэнги. Я ведь еще ничего не утверждал, – улыбнулся Астэ, получая наслаждение от смущения собеседника. – Так вот, если мы – сами по себе, то, выходит, и жить мы должны сами по себе. У нас должна быть собственная планета и собственные ресурсы.
– Астэ, ну не глупи… Мы ведь неспособны к самостоятельной жизни по причине неполноценности.
– Кто тебе это сказал?
– В смысле – кто?.. Это все знают, это понятно…
– А в чем проявляется эта неполноценность?
– Слушай, ну ты же знаешь: у людей вроде нас недоразвит какой-то там участок мозга…
– Какой участок, Лэнги? За что он отвечает?
– Какая разница… Это ведь уже означает неполноценность.
– А тебе не приходило в голову, что недоразвитость не обязательно мешает полноценно жить?
– Астэ… Есть вещи, которые тебе не понять. Если мы живем так, значит, по-другому быть не может.
– Кстати, Лэнги, – Астэ улыбнулся, прищурившись; казалось, предыдущую реплику он проигнорировал, – я знаю, ты рисуешь.
– Ну и что, – у того покраснели уши, – и как ты узнал? Не говори, пожалуйста, никому…
– Стало быть, сам творческие способности проявляешь, – он не переставал улыбаться. – Значит, уже способен на что-то самостоятельное и живешь не исключительно ради своего хозяина.