«Может, убежать?..» Нет, убегать нельзя. Если имперец изначально не планировал его убивать, то после этого точно убьет.
Во время всех этих размышлений, метавшихся в голове молниями, Астэ не забывал слегка улыбаться, медленно идя чуть поодаль уже бывшего хозяина. Когда они подошли ближе, люди обменялись приветствиями; на Астэ воззрилась пара огненно-янтарных, насмешливых глаз.
– Ух ты. Какая встреча, – сказал имперец намеренно удивленно.
– Он Вам чем-то запомнился до этого? – быстро спросил бывший хозяин Астэ.
– Запомнился? Да не то слово! – он все еще улыбался; у Астэ душа окончательно провалилась в пятки, казалось, вот-вот, и он грохнулся бы.
– Мы виделись совсем недавно, – продолжал тот. – Он оказал мне очень любезный прием в Вашем саду – дом, к сожалению, был заперт (на этих словах занервничал уже другой имперец) – но Вы не переживайте, меня совершенно не обременило ожидание (собеседник разнервничался вконец): Ваша замечательная собака поразвлекла меня интересным разговором, да и в целом у Вас красиво – мне нравятся Ваши темно-синие цветы; знаете, на фоне белых дорожек и ограждений… синее на белом фоне2 вообще прекрасно, на мой взгляд, смотрится; думаю, росли бы эти цветы у меня, не удержался бы и засадил ими все. Извините, увлекся; благодарю за столь милый подарок, хоть и бракованный, ха-ха. А теперь я хотел бы, как мы и планировали, поговорить с Вами – пройдемте, у меня есть отличная беседка. А ты… – он посмотрел на Астэ, затем обратился к собеседнику, – как Вы его зовете?
Было видно, что другой имперец изо всех сил сохраняет присутствие духа. Обрадовавшись, что ему наконец задали конкретный вопрос, он ответил:
– Я зову его… точнее, прошу прощения – я звал его Астэ, но это так, поскольку Вы спросили; Вы, разумеется, измените имя на свой вкус.
– А отзываться он на другое имя будет, м-м?
– Простите? – имперец сделал вид, что не вполне понял, хотя он и правда не понял.
– Ах нет, ничего, – он рассмеялся. – Оставим пока прежнее. Астэ, приготовь нам попить, пока мы беседовать будем. Что-то мне подсказывает, – он ухмыльнулся, – что этот разговор будет либо слишком долгим, либо слишком коротким.
Убитой походкой Астэ прошел в дом. У входа его ждал человек – тоже один из рабов. При том, что астеническое телосложение было общей чертой всех людей из их народа, этот казался совсем уж маленьким; добавлял впечатление довольно низкий рост. А глаза его были даже еще больше и еще наивнее, чем у Лэнги. У них был редкий, светло-фиолетовый цвет – они напоминали два аметиста.
Когда Астэ приблизился, тот глянул ему в лицо и слегка вздрогнул; затем дружелюбно улыбнулся, вскользь дотронулся до его руки и предложил показать дом. Вошедший благодарно кивнул.
Вообще, Астэ всегда удивляло несоответствие внешнего вида домов их внутреннему убранству. Ослепительно белые снаружи, с такими геометричными формами, хоть и не очень большие и не высокие, внутри они были, чаще всего, темно-серыми с красными или оранжевыми «прожилками» – имперцы также были любителями делать такую подсветку – и преобладающими формами были круги и овалы. Проявлялось это везде: и в винтовых лестницах, и в больших овальных панно на стенах, изображавших очень часто пейзажи родной планеты имперцев – выполнены они были под «окна». А чтобы еще полнее погрузиться в атмосферу, с лестниц и прочих возвышенностей свисали красного цвета растения наподобие плюща и лиан, так напоминавшие алые «джунгли» на родине Империи. У многих на стенах были также гигантские изображения нынешнего правителя, или различные боевые сцены, или же просто картины с каким-либо представителем их расы, соответствующего, по их мнению, идеалам красоты – эти стандарты, впрочем, имели довольно широкие рамки. Данные изображения были настоящими произведениями искусства, идеальным образцом взаимодействия культур и стилей, которого имперцы, скорее всего, и не замечали. Выполнены они были в виде витражей – множество стеклянных кусочков будто светились яркими, насыщенными цветами, так и врезавшимися в глаза. В то же время была в них какая-то плавность, и цветовая гамма во многом выдавала имперский стиль.