— Хватит ныть, дай подумать. Так. Авария…, столб…, искры… Точно, после удара током нас суда перекинуло.
— И что, я теперь останусь собакой? На всю жизнь? — она заревела.
— Да, останешься, если только….. — он схватил её на руки и побежал за отъезжающей каретой скорой помощи.
— Пульс слабый, давление низкое, закрытая травма головы, везите их в реанимацию, возможно остановка сердца.
В приемное отделение больницы имени Склифосовского тихо прошмыгнули рыжий, мокрый кот и маленькая белая собачка.
— Ныряем на каталку, на нижнюю полку, под простынь, да тихо ты, с животными тут нельзя, увидят нам хана. Когти спрячь, скребёшь как…
— Сам животное, перебила его Элен. — Это у тебя когти убираются, а у меня нет.
— Мда, нужно было таки забежать на маникюр. — пошутил Андрей.
— Очень смешно. — Элен фыркнула.
— Ладно, пока все нормально. Они нас сами довезут куда нужно.
В палате реанимации был приглушённый свет, тихо пищал отбивая такт кардиограф, слегка помигивали лампочки приборов, пациенты же были на редкость не разговорчивы.
— Сиди тут, я осмотрюсь. — сказал Андрей.
— Сам сиди. — Элен вышла вслед за рыжим. Она подпрыгнула, потом ещё раз, но смогла допрыгнуть лишь до середины каталки.
— Да тихо ты собака, разобьешь что-нибудь. — рыжий кот прыгнул в ноги Андрея, подошел, послушал сердце.
— Ну что там? — не унималась собака.
— Я что врач. Вроде сердце бьется.
— И дальше что?
— Да не знаю я.
Вдруг прибор запищал длинным монотонным звуком, они спрятались опять под простынь каталки. В палату вбежала, медсестра. Следом зашёл врач и кто-то ещё.
— Остановка сердца. — сказала медсестра.
— Дефибриллятор, быстро. — крикнул врач. — Да что ж вы один день не можете подождать. Ну почему в мою смену? Сестра 150. Разряд. — тело Андрея сжалось.
— Пульса нет. — сестра посмотрела на врача.
— 170. Разряд. — тело Андрея снова сжалось.
— Пульса нет. Ой, у девушки тоже остановка сердца.
— 200. Разряд. — тело сжалось и выгнулось дугой.
— Есть! Есть пульс. — радостно прокричала медсестра и перебежала к девушке.
— 170. Разряд.
— Пульса нет.
— 200. Разряд.
— Пульса нет.
— 250. Разряд.
Медсестра печально посмотрела на врача. Прибор не переставая заунывно пищал. Врач посмотрел на пол, будто надеялся там найти ответ, затем поднял голову и сказал.
— 18:43. констатирую смерть.
— Что? Что? Как смерть? — взвилась собака,
— Ты это, Гиппократ, давай делай что-то. — вопил кот. Но люди видели лишь лающего пса и орущего кота. Врач в испуге отшатнулся назад, медсестра же завопила нечеловеческим голосом:
— Караул грабят!!! — почему то именно эта фраза пришла её в голову первой.
Собака вцепилась в халат, кот запрыгнул на труп девушки, схватил зубами контакт дефибриллятора, а сестра от страха что то крутанула на приборе и палату охватила вспышка. Электрическая дуга пронеслась над нами, ударила в лампу, в воздухе запахло озоном, и наступила темнота.
Кто-то зажёг фонарь. Его луч проскользнул по палате, потом нащупал меня, посветил в глаза.
— Да выключите Вы его, — сказал я. — Глаза режет.
Луч ушёл в сторону.
— Да блин, я кажется ноготь сломала. — услышал я голос Лены.
Мы лежали на каталке, в ногах у меня сидел взъерошенный кот.
— Охрана! Уберите животное.
— Сам ты животное. — ответила Елена.
— Ну знаете ли. — врач удалился.
— Охрана, где охрана. — слышались удаляющиеся голоса в коридоре.
Я схватил кота.
— Кот мой! — она крикнула так, что я не стал спорить и взял собаку.
Мы сбежали как жулики с места преступления. Потом конечно нас нашли. Утром пришёл мрачный участковый. Расспрашивал нас будто следователь из НКВД врагов народа, мы объяснили всё потерей памяти, так мол и так, шок после комы, генерализованные нарушения перфузии, приводящие к гипоксии органов и тканей и расстройствам клеточного метаболизма.
— Распишитесь здесь, и здесь. Не буду больше задерживать. — и ушёл.
Вечером мы сидели и смотрели телевизор, уютно разместившись на диване. Я гладил Элен, Лена рыжего кота.
— Андрей, скажи мне. На фига ж ты на ту продавщицу всё же таращился? Только честно… Раздался бой курантов.