- Скоро начнется, - пробормотал Баргас.
- Не каркай, - приказал Гарт.
Началось все практически сразу и одновременно.
Впереди вдруг рухнул телеграфный столб. Из-за поворота вылетели два грязных пикапа и перегородили дорогу. А сзади и с боков вдруг откуда-то повылезала толпа оборванцев с дубьем и битами и окружила остановившийся мини-вэн.
Из самого большого и самого грязного пикапа вылез заросший до глаз детина в шортах и майке сеточкой и приветственно раскинул руки.
- Гарт! Старина! Как я рад тебя видеть! Сколько лет!
Хозяин выругался сквозь зубы и вылез наружу.
- Чего тебе, Антонио?
Детина поцокал языком.
- Обижаешь, бро. Сколько раз я просил привезти сладкий товар, а ты все лапшу на уши вешал. Но теперь, смотрю, ты его привез. Наконец-то. Оставляй баб здесь, а сам можешь валить на все четыре стороны. Мы в расчете.
- Этот товар не для тебя. Ты это знаешь. Убери с дороги свое стадо обезьян и дай нам проехать.
Детина подошел ближе.
- Если мы не договоримся, ты здесь ляжешь. И никакие миллиарды тебя не спасут. Спроси себя – ты готов умереть за женскую писю, пусть даже и не траханную? Зачем они тебе, Гарт? Ты завтра свистнешь и тебе целый караван новых пригонят. А у меня это дефицит.
- Ты знаешь мой принцип. Что моё, то моим остается. Уйди с дороги.
Детина вздохнул.
- Значит не договоримся, - и махнул рукой. – Начинаем!
Толпа с дубьем взревела и кинулась на приступ пятидесятилетнего мини-вэна.
Хозяин запрыгнул внутрь, захлопнул дверь.
Баргас просунул ствол в приоткрытое окно.
Хватило одного единственного выстрела из подствольника.
Граната описала над немытыми головами шипящую дугу и разнесла вдребезги один из пикапов. Металлические обломки и жар от взрыва сдули толпу в один момент, будто ее и не было.
- Гони, - приказал хозяин, и тарантас погнал.
Он притормозил только раз, перед покореженным остовом пикапа, но этого оказалось достаточно.
Заднее стекло мини-вэна разлетелось от ударов нескольких бит одновременно.
С десяток рук протянулось внутрь, ухватило визжащую добычу, вытащило ее из салона наружу, проволокли по асфальту, закинули, как куль, на мотоцикл и рванули с места.
- Стойте! – заорали девки.
Тарантас остановился.
- Какого хрена! – повернулся взбешенный хозяин.
- Эти уроды Алину уволокли!
14
Это было похоже на похищение Маугли стаей бандерлогов.
Мотоцикл несся по ухабам мимо трущоб и развалюх, а рядом бежали пешком, ехали на мотороллерах, мопедах, тук-туках и велосипедах толпы радостных аборигенов. Они гудели, сигналили и просто вопили.
Алина беспомощным мешком тряслась позади темнокожего полуголого бугая в красных трусах. Ее уже успели связать по рукам и ногам. Во рту торчал кляп, судя по запаху, сделанный из чьих-то давно нестиранных носков.
К окраине города толпа отстала. Мотоцикл завернул к скопищу собранных из профнастила времянок, стоящих в тени пальмовой рощи, и остановился.
Несколько рук подхватило Алину и поволокли под навес, по дороге комментируя ее достоинства.
- Красотка!
- Блондиночка.
- Такая белая!
- А жопа? Посмотрите какая жопа!
- Роскошная жопа.
- Да сдерите вы с нее тряпки! Дайте на сиськи посмотреть!
- Нет, ну почему она такая белая?!
Что за дыра, отрешенно подумала Алина. Они что, белых людей никогда не видели? Телевизоров нету?
Ее привязали к толстенному столбу в лучших традициях людоедских племен из приключенческих романов. Руки были вздернуты вверх и уже начинали затекать.
Какой-то беззубый парень подскочил к ней и, радостно улыбаясь, попробовал расстегнуть блузку. Не справился и просто рванул ее в стороны. Посыпались пуговицы.
- Ша, пацанчик, - раздался спокойный голос. – Отойди подальше. Мы не будем обижать нашу гостью. Она уже и так напугана.
Пацанчик отскочил.
Давешний заросший до глаз детина в майке сеточкой подошел ближе, с удовольствием разглядывая добычу.
- Хороший товар. Сладкий. Молодцы.
- Шеф, - сунулся к нему мелкий парень в трусах и шлепанцах. – А когда мы ее трахнем?
Шеф улыбнулся.
- Увы, дружок. Ты – никогда. Да и я тоже. Слушайте все сюда! – крикнул он. С десяток оборванцев подняли головы. – Если кто-нибудь окажется настолько туп, что засунет свой писюн в ее сладкую дырку, стоимость этой дырки тут же упадет. В разы. А это значит, что дурак будет должен. Всей коммуне. Много. Так что его самого придется продать. На органы. Всем понятно?