— Ужасно, — Мелисса покачала головой.
— Уж лучше, чем быть слабой бабёнкой, способной только воду греть, — Хизер огрызнулась, чувствуя, как внутри всё закипает. Какая-то девка говорит, что Хизер не боец и не защитник, а всего лишь женщина.
Вопреки ожиданиям, хрупкая и милая Мелисса не расплакалась и не расстроилась. Её лицо приобрело серьёзный и даже слегка грозный вид.
— Думаешь, мы такие? — голос обрёл холодные нотки. — Мы умеем защищать себя и детей, умеем стрелять и драться, водить машину и охотиться, вот только нам не нужно всё это делать, поняла?
Хизер смотрела на неё не отрываясь, чувства злости, непонимания, стыда и в то же время обиды смешались, не давая сказать ни слова.
— Те, кто может, занимаются приборами, — продолжала Мелисса, — химией, выращиванием скота и овощей. У нас есть те, кто перенял знания от Выживших, что были учёными. Те, кто сильней — охотятся, ездят в рейды и прочее. Среди харриеров нет женщин. Зачем мы там? Мы поддерживаем уют и порядок в городе, мы растим детей, которые смогут защитить Вэйвард, защитить нас. Но если нужно, любая из нас возьмёт автомат, понимаешь?
— Нет, — Хизер покачала головой уже без злости. Она действительно не могла понять, о чём говорит Мелисса.
— Судя по твоим шрамам, ты хороший боец, сильная девушка, способная переносить лишения и боль, способная пройти сотни километров. Но становясь солдатом, ты забыла, что ты женщина, потеряла это чувство…
— Я никогда и не находила, — Хизер снова подняла на неё взгляд, — меня тренировали с восьми лет, в пятнадцать я приехала в Риверкост и стала трейсером, таким же, как и все. И я не считаю, что это делает меня ущербной, — она почти прослезилась.
— Не делает, — серьёзно ответила Мелисса, — но и нас не делает хуже то, что мы позволяем быть сильными нашим мужчинам, а себе позволяем быть не воинами, а женщинами.
Хизер опустила голову. О чём говорит Мелисса она понимала слабо. Всю жизнь она знала только одно — надо быть сильнее, надо выполнять свою работу, пока не кончится срок контракта. Она не представляла другой жизни, не знала, что бывает по-другому. Мелисса обошла скамейку и, сняв платок с её головы, принялась медленно и плавно расчёсывать волосы. Движения рук успокаивали, позволяя ненадолго отвлечься от беспокойных мыслей. Мелисса закончила и вручила ей светло-розовый свёрток.
— Надень, твоя одежда ещё не готова.
Хизер скинула с себя плед и натянула короткое платье. Волосы почти высохли и волнами легли на плечи. Она уже не помнила, когда в последний раз не собирала их в хвосты. Мелисса одобрительно кивнула головой, подводя Хизер к зеркалу, аккуратно поставленному у стенки шатра. Дыхание на секунду перехватило. Ещё никогда она не видела себя такой: на коже не было ни единого грязного пятна, ноги не стискивали грубые высокие ботинки. Её не отягощало оружие. Хизер показалось, что она стала светлей и выше, хотя стояла босиком. Худые руки потянулись к лицу. Кожа оказалась мягкой, тёмные круги под глазами поблекли, волосы блестели в свете лампадки. На неё смотрела другая Хизер, та, которую она не знала.
— Я дам тебе сандалии, — отвлекла её Мелисса. — Пойдём к врачу, скоро уже рассвет и тебе нужно поспать.
— А Ник? — он отвернулась от зеркала.
— Не волнуйся, вы скоро встретитесь, — Мелисса покачала головой, протягивая ей лёгкую обувь.
После того, как врач, имени которого Хизер не запомнила, осмотрел её и посоветовал просто отдыхать и пить побольше воды, удивившись её выносливости, Мелисса проводила до палатки.
— Отдыхать я тебя не заставляю, но так ты быстрее придёшь в себя. Погуляй, если хочешь, но следи за солнцем, чтобы снова не упасть, — она улыбнулась и протянула ещё одну бутылку воды.
— Спасибо, — почти беззвучно ответила Хизер.
— Может, тебе принести какую-нибудь книжку? — Мелисса немного воодушевилась. — Я попрошу, взяли чтобы у Тайлера.
— Я не умею читать, — она отвела взгляд, — почти совсем не умею, мне тяжело.
— Вот как… — Мелисса явно удивилась, но старалась не показывать виду. — Тогда, увидимся вечером.
Мелисса удалилась по переулку, оставив Хизер одну. Постепенно свет на улице тускнел, гасли лампочки и люди расходились кто куда. Она так и осталась стоять рядом с палаткой, разглядывая предрассветный Вэйвард. Он больше не казался диким и страшным, но с каждой минутой пустеющие улицы становились всё более чужими. Что-то необъяснимое сдавило грудь. Она осмотрела себя — чужую. У неё нет и не будет другой жизни кроме той, что она знает. Но страшнее было то, что оказывается её жизнь — не единственно возможная, бывают другие люди. Резервации, куда она иногда попадала с Ником почти один в один повторяли Риверкост — фермеры, трейсеры, торговцы, немного Выживших, Надзиратели. Где-то было совсем плохо — бедная земля, повышенная радиация, совсем грязные водоёмы, но все жили только так. Ей казалось, что так и должно быть, что так было всегда.
Первые яркие солнечные лучи появились из-за горизонта. Она ещё раз окинула взглядом Вэйвард, с удивлением посмотрела на странные, мерно поворачивающие огромными лопастями конструкции — в полумраке она не обратила на них внимания. Через несколько мгновений почувствовала, как закружилась голова и вернулась в палатку. Она улеглась, глядя в потолок. Воздух потеплел, но душно не было, над палатками по всей улице была натянула блестящая полоса, отражающая солнце. Хизер вдруг подумалось, что неплохо бы из такого материала сделать накидки, чтобы находиться на солнце было легче. Она вдруг поняла, что поделиться своей мыслью ни с кем не может. Повернувшись на бок, она подтянула к себе колени и бесшумно заплакала, постепенно засыпая.
Вечером её разбудила Мелисса, которая принесла с собой еду. Горячий суп приятно прокатился по горлу. Аккуратной стопочкой Мелисса положила рядом с ней одежду и поставила рядом начищенные до блеска ботинки. Хизер уже хотела потянуться за ними, когда Мелисса улыбнулась, кивая на выход из палатки.
— Может, пока не будешь переодеваться? Ночь очень тёплая, хочешь, покажу тебе город?
— Ну, — Хизер задумалась и вспомнила, что ещё на рассвете её внимание привлекли странные конструкции, — хорошо, только в этом, — она указала на платье, — мне всё равно не удобно.
— Вот, — Мелисса протянула ей ещё что-то, — можешь потом оставить всё себе, я дарю.
Хизер переоделась, теперь на ней были оборванные выше колен джинсы и тёмная футболка. Такая одежда была привычней, и она одарила Мелиссу благодарным взглядом. Ночь действительно оказалась лунной и тёплой, они шли вдоль улиц, и Мелисса показывала торговцев, обычных жителей и места, где отрядами жили харриеры. Отдалившись от центра, они набрели на поля.
— Вы так много всего выращиваете, как? — Хизер бродила по узким дорожкам между грядками. — В Риверкосте с урожаем плохо, как ни защищаем от солнца, всё равно растения гибнут.
— У нас умных людей очень много, а все книги, которые привозит сюда глава, и привозили до него другие, очень полезные, — Мелисса обвела рукой обширные посадки. — Среди книг много таких, где говорится, как выращивать растения в условиях и по хлеще наших. Наши учёные много чего изобретают, — Мелисса хихикнула.
— По ним не скажешь, дикари какие-то, больше похожи на пиратов, — Хизер покачала головой, представляя, как обвешанные оружием мускулистые харриеры читают книжки и корпят над посевами.
— На кого?! Ааа, — протянула Мелисса, — на мародёров. В резервациях их так называют? — она улыбалась и взяла Хизер за руку. — Нет, конечно, не они этим занимаются, а те, кого среди нас принято считать учёными.
— А скота много? — Хизер пыталась разглядеть загоны, находящиеся в отдалении от окраины.
— Достаточно, да у нас вообще очень хорошо! Может, останешься? — на мгновение голос Мелиссы стал серьёзным. — Зачем тебе идти с ним? Зачем быть солдатом?
Хизер остановилась. В словах Мелиссы было что-то такое, что на секунду заставило задуматься. В Риверкост ей больше не вернуться, да и не к кому уже возвращаться. Привычная жизнь осталась так далеко, будто прошло не несколько дней, а уже вечность. В груди кольнуло: Алекс, Сэм, Хелена, Уолт — они где-то там, и, возможно, ещё живы. Всё, что у неё было — отряд. Единственный человек, который остался рядом — Ник. Она вдруг поняла, что безумно хочет его найти, хочет вцепиться в куртку и больше не отставать ни на шаг.