– Нашел нужные окна?
Вместо ответа Павел коротко кивнул. Тогда Алексей достаточно ехидным тоном добавил:
– Много дало?
Павел отвлекся от своего занятия, состроил недовольную физиономию и произнес:
– Чернов, ну ты и язва. Лично я прикидываю, с чем мы там можем столкнутся, – он указал пальцем вверх. – Смотри. Дом новый, построен недавно. Вероятнее всего, квартиры тут купили люди, кто имеет возможность, например, с ипотекой связаться. Зарождающийся московский средний класс, который толком уже впихнуть в пределы кольцевой особо некуда. Видишь сколько торчит блоков кондиционеров? На каждом окне практически. Внимание вопрос: зачем этим людям подставляться за сотню-другую тысяч рублей? Смысл?
– Паш, ну чего так издалека-то подходить? Сейчас зайдем и на месте… – закончить фразу Алексей не успел, поскольку к подъезду завернул мальчуган лет десяти, и быстро понажимав клавиши домофона, скрылся за дверью, к которой тут же бросился Павел, не давая той захлопнуться на замок. Алексею оставалось только последовать на приглашение Павла войти в подъезд.
– Вы к кому? – донеслось до них из окошка сразу за металлической дверью.
– Вот, тут еще и консьержка живет, – произнес Павел, кивая на пластиковую будку, отгородившую собой половину пространства подъезда. – Зажиточное место.
Однако женщина-консьержка, поняла эту фразу по своему, и нотками испуга в голосе произнесла:
– Я сейчас милицию вызову! Уходите!
– Девушка, вынужден вас огорчить, милицию расформировали, – произнес Алексей, отодвинув Павла в сторону от окна и заглянув в него. – Никто вам больше не поможет! Такие дела…
– Чернов, ты что, дурак? – произнес Павел, отодвигая в свою очередь Алексея в сторону и крутя пальцем у виска, но у того это вызвало лишь ухмылку. – Ладно, девушка… – Павел запнулся, поскольку «девушке», которую он теперь мог рассмотреть, было навскидку лет пятьдесят, и с округлившимися глазами и побелевшим лицом та с опаской смотрела на него из-за стола, причем руками под столешницей, вне поля зрения, явно что-то искала. Так как это запросто мог быть какой-нибудь газовый баллончик, Павел решил быстро пресечь такое развитие событий, – Гражданка, мы из полиции, – он раскрыл свое удостоверение. Та, прочитав, вроде бы выдохнула и теперь с укором уставилась на Павла. – Скажите пожалуйста, – нарочито вежливо-официальным тоном продолжил Павел, – Елисеевы тут проживают?
– Ну есть такие, – все еще с недоверием отозвалось консьержка, затем с сомнением добавила: – Что-то не больно вы похожи на милиционеров.
– Так это что бы преступники нас не опознали сразу, – вставил Алексей. – Не бойтесь, мы хорошие.
– Скажите, – продолжил Павел, не давая сделать быстрые выводы о степени их хорошести, – а Женя Елисеев домой проходил?
– Что вам надо от Женечки? Он хороший вежливый мальчик, ничего плохого никому не сделал, а вы… Я настоящих милиционеров уже вызвала, сейчас они приедут, разберутся, кто вы такие! У нас все записано! – последнее она произнесла даже с некоторым злорадством, указывая пальцем куда-то вверх.
Павел посмотрел наверх и действительно обнаружил там камеру, глубоко вздохнул, делая простой вывод, что эта дама сейчас принесет больше вреда, чем пользы. Затем произнес:
– Короче пошли отсюда, Леха.
Консьержка уже поспешила улыбнутся, считая этот результат своей маленькой победой, явно ожидая, что нежданные визитеры поспешат ретироваться, но вопреки ее ожиданиям, они последовали к лифтам. Никаких новых звуков из пластиковой будки, отгородившей половину пространства подъезда для обитания консьержки, не последовало. Уже в лифте Павел поинтересовался:
– Чернов, вот тебе людей пугать удовольствие что ли доставляет?
– Паш, да они обычно сами меня боятся. Что бы я ни говорил. Не похож я на дядю Степу милиционера. Да и ты, кстати, тоже. Посадили беспомощную пожилую женщину охранником работать. Тоже мне, догадались.
Павел лишь снова глубоко вздохнул.
– Я рад, что ты что-то знаешь про дядю Степу. Ладно, будешь с товарищами из вневедомственной охраны сам общаться. Если «девушка» не приврала для красного словца, конечно. И те пошевелятся.