– А это законно, так данные править-то? – удивился Иван.
– Это, Ваня, Люсины проблемы, она кадры поставляет. Думаю, решаемые, – сказал Старков. – Иван, нельзя все делить на черное и белое. Так не бывает. По крайней мере, сейчас, время не то. Вот когда я был советским лейтенантом милиции в конце 80–х, я бы не рискнул вписываться в подобную авантюру. А то бы впаяли мне срок, и никого бы это не смутило. Сейчас такое впечатление, что всем на все глубоко… м-м–м… накакать. Всплывет – немного пожурят естественно. За то, что засветился. И все. Бывает, естественно, громкие дела. Только те же оборотни в МУРе скорее, как вы там говорите? Во, вспомнил, пиар акция. Не повезло ребятам, сделали козлами отпущения за всю московскую криминальную милицию. Сажать каждого первого можно, найдется за что. Только кто останется то?
– Ладно, вы, моралисты, достаточно! – вмешался Блинов, но практически сразу зазвонил его мобильный телефон, он взял его, посмотрел на номер, поморщился, нажал на прием вызова и прислонил его к уху, выпалил скороговоркой: – Я на работе, буду поздно, – затем убрал телефон от уха и нажал отбой, не дожидаясь ответа. – Жена, извините. Так вот, ну не повезло парню, попался. Мы все не ангелы. Посмотрим, человека надо видеть в деле. Надеяться надо на лучшее. Наливай, начальник.
– Вот и я говорю, виноват, что попался, – сказал Старков, разливая по рюмкам водку, – а не потому, что что-то совершил не то.
– Да хватит! Давайте выпьем лучше.
За беседой постепенно бутылка кончилась, принесли еще одну. Тепло от алкоголя растеклось по всему телу, водки Ивану больше не хотелось, но ему наливали и требовали хотя бы пригубить. В конце концов, Иван сложил на столе руки и уткнулся в них лбом. Откуда-то издалека на фоне доносились приглушенные знакомые голоса:
– Все, готов. Халтурить совершенно не умеет.
– Да, Петя, он не хитрил как ты с водкой. Думаешь незаметно что ли? Пусть поспит, оклемается.
– А домой его кто повезет? Ты знаешь, где он живет?
– Нет. Давай позвоним нашим дежурным, спросим.
– Сегодня там Афанасьева командует. А потом они скажут, что мы нажрались и буянили. Не пойдет.
– Да, ты прав…
– Ладно, я его к себе заберу.
– Хороший он парень. Повезло нам. Это редко по нынешним временам. Сменой этой командовать он будет. Через год другой, как опыта наберется. После школы милиции.
– Лейтенант? Капитанами командовать будет?
– Как я решу, так и будет. Старший смены должен быть мужик. Смены четыре, вас пока трое. Он четвертый.
– Что ты там ему про время на работе чушь какую-то говорил?
– Он сам все поймет. Со временем. Или надо было сразу сказать, продавай информацию? Так это у тебя лучше бы получилось.
– Ну ладно, не кипятись…
– Да я понимаю все. Противно самому… Наливай…
Прежде чем окончательно погрузиться в забытье, где-то уже очень далеко Иван услышал звонок собственного мобильного телефона, и обрывки фраз:
– Иван не может говорить… Майор Старков у аппарата, а что такое?… Кто задержан?.. Может завтра?… Хорошо, пишите адрес…
Просыпался Иван с трудом. Выпитая накануне водка давала о себе знать, и каждое движение отзывалось импульсом боли в голове. Кроме того, Иван никак не мог вспомнить, чем закончился вчерашний вечер и каким образом он оказался дома, в своей постели, к которой кто-то заботливо поставил тазик на всякий случай. Хорошо, что не пригодился. Но все равно, избежать разговора с родителями не выйдет. Надо придумывать легенду. Вот только как, если значительный временной промежуток вчерашнего вечера из памяти словно выкинули.
Иван валялся в постели, тщетно пытаясь восстановить хотя бы кусочки общей картины, до тех пор, пока не зазвонил мобильный телефон, звучала настроенная на определенную группу абонентов мелодия «Наша служба и опасна, и трудна…», то есть звонил кто-то со службы, пришлось встать, на дисплее высветилось «Старков».
– Доброе утро Александр Петрович, если оно, конечно, доброе. У меня сразу вопрос, можно? Что вчера было?
– Не волнуйся, все нормально, давно мы так с Петей не ржали. – Похоже, что начальник и сейчас старался сдержать смех. – Я как вспомню! Культурный мальчик, аспирант, ага! Видел бы ты выражение лица своего отца, когда мы ему подсказали в какой карман тебе за ксивой залезть! Жаль, не было камеры! – теперь уже Старков перестал сдерживаться и откровенно ржал. Высмеявшись, продолжил: – Короче вчера ты отключился, так твой мобильник достал нас трезвонами, я посмотрел, написано «Мама». Думаю, что родители волнуются, а это не хорошо, ты может утром только в себя придешь, видимо так оно и вышло. Может мне и не следовало, но… Я бы из-за своих в такой ситуации уже бы город на уши за ночь поставил. Я и ответил. Потом еще Петя что-то от себя добавил, это плохо помню, если честно. Возможно, я что-то не так сказал, или он, тоже ведь под градусом, но твои родители точно что-то не так поняли, и им похоже не понравилось, что их сын с какими-то двумя ментами где-то нажрался. Ты же законспирировался, а мы-то не в курсе! Наверное думали, что тебя обижают. Попросили адрес, приехали, мы тебя так сказать с рук на руки передали. А твой батя попросил объяснений. Мы объяснили. И показали. Хвалили тебя. Очень круглые глаза у них были, ты не знаешь, с чего бы это?