– Слушаем вас, товарищ полковник! – сказал Кукушкин бодрым голосом. Казалось, танкисту это немного польстило. Уже мягче, он сказал:
– Мы с моим другом Джоном хотели бы пройти к Вечному огню, почтить память павших, возложить цветы, это возможно?
– А Джон тоже ветеран? – спросил Федоров с тенью сомнения.
– Да, только армии США. Мы на Эльбе встретились, с тех пор дружим. Ах да, Машу пропустите тоже, она переводит для Джона.
Теперь стало понятно, что это за форма. Конечно, она знакома всем, кто смотрел голливудские фильмы.
– Any problem, Pavel? – спросил Джон.
– Товарищ подполковник, какие-то проблемы? – переадресовал вопрос американца Иван.
– Иностранного гражданина пропустить не имею права! А наш ветеран пусть идет. Переведите ему… кто-нибудь!
– Один идет? – уточнила Маша, вполне серьезно собираясь перевести фразу.
Тогда Кукушкин поднял руку, привлекая к себе внимание, и сказал:
– Сейчас решим, отец. Девушка, не утруждайтесь пока переводом. It is not a problem. One moment please, – сказал он ветеранам. – Дай сюда. – Он практически вырвал рацию из рук Федорова, приблизил ее ко рту, нажал на вызов: – Первый, ответьте пятнадцатому.
Рация зашумела, и из нее донеслось:
– На приеме.
– Тут у нас ветеран и иностранный гражданин просят разрешения пройти к Вечному огню.
– Нельзя. Повторяю, проход запрещен.
Но Кукушкин ожидал такой ответ, и явно сдаваться не собирался.
– Первый, ветераны войны просят установочные данные лица, запрещающего проход к Вечному огню, для общения с журналистами и последующей жалобы в вышестоящие органы.
Повисла тишина.
– Да я вовсе не собирался… – начал смущенно ветеран, но Кукушкин поднес палец к губам. Теперь Федоров побелел, видимо уже представляя, кого сделают крайним за этот инцидент, ведь рацией распоряжается старший группы. Иван выглядел озадаченно, он не понимал, что задумал его сослуживец. Но Кукушкин понимал что делает явно лучше всех, и все рассчитал верно. Через некоторое время рация снова зашипела, и заговорила:
– Ладно, пропустите.
Советский полковник улыбнулся и кивнул Кукушкину, поняв и оценив его замысел. Иван отодвинул заграждение, и два пожилых мужчины в компании молодой девушки пошли в сторону Александровского сада к Вечному огню.
– Гена, ты все еще здесь? Тогда держи, вроде твое! – Кукушкин сунул ему в руки рацию.
– Я вам это припомню! Еще и по-английски говорите! – И подполковник пошел дальше по цепи.
– Вот, Вань, мораль понял? Английский знать нельзя!
Иван смотрел вслед старикам, и думал, стали бы мешать русскому ветерану, пусть даже в советской форме, подойти к аналогичному мемориалу памяти где-нибудь в Берлине, Лондоне или Вашингтоне. Конечно, нет. Впрочем, путешествие за океан к своему другу-союзнику и найм там личного переводчика выглядел и вовсе фантастично. Если куда и ездят, то в лучшем случае по местам боевого пути. В Берлине 9–го мая немцы нашим русским ветеранам в советской форме бесплатно наливают кружку пива в любом кафе. Еще и благодарят за избавление от нацизма. А у нас они если кому и нужны, то только раз в год, 9-го мая.
– Что мешало ему просто пропустить их? – спросил Иван Кукушкина, так же смотрящего вслед ветеранам.
– Федоров приспособленец. Сколько я его знаю, всегда делает все по принципу, как бы чего не вышло. Перестраховывается. Принимать сам решения не хочет. На том конце рации такие же приспособленцы, светиться не хотят. Они же так и не представились. Формально, естественно, нельзя фамилии в эфир называть, но понимаешь, это лишь повод. Никто не мешает оторвать зад от сиденья в автобусе, и подойти сюда. В общем, теперь наш русский ветеран комментирует эту ситуацию своему американскому другу. Наверное, пытается выкрутиться и жалеет, что вообще потащил их к Вечному огню. И хорошо, если русская девушка Маша от себя лично про милицию ничего не добавляет.
Иван представил ситуацию, что бы было, если бы на их месте сейчас стояли те самые среднестатистические сержанты ППС районных отделений. Да, похоже, их действительно проще спрятать, когда властям покрасоваться надо. Больше вреда будет, чем пользы.
– Ваня, не грусти. У меня есть для тебя одна отличная новость!
– Это ж какая?
– Салют Победы мы будем смотреть из первых рядов!
– Дима, посмотри за ограждение, для кого он? Кто там стоит? Они же чуть ветеранов не затоптали, а растоптали бы, так даже и не заметили бы. Налакались пива, или вообще чего-нибудь сорокоградусного, и пришли сюда глотку подрать, да морду кому-нибудь набить. Нужен ли он вообще?