Выходит, он не любит ее?
Нет, любит!
Джек трахнул кулаком по борту фургона. Он любит Р-ли! Любит!
— Что, черт тебя побери, ты там устраиваешь? — спросил молодой Хоу. — Решил разнести фургон на кусочки?
— Отвяжись!
— Что-то ты бесишься из-за ерунды, — засмеялся Хоу, — вот, глотни-ка.
— Спасибо. Нет настроения.
— Ну, воля твоя. Твое здоровье! Уффф! Кстати, ты заметил, что Джоша Моури с нами не было?
— Не заметил.
— А мистер Чаксвилли заметил. И закатил скандал, потому что никто не мог сказать ему, где Джош. Не могли или не хотели. Но я-то знаю!..
Джек хмыкнул:
— Джо, мне это совсем неинтересно, поверь. Меня это не касается.
— Неинтересно? Дружище, да ты спятил! Это касается именно тебя! Эд Ванг послал Джоша наблюдать за кадмусами на вашей ферме.
— Зачем?
— Эд решил, что Полли еще там.
Хоу засмеялся, отхлебнул из фляги и принялся нахлестывать упряжку. Когда фургон набрал скорость, Джордж заорал, перекрывая грохот колес:
— Эд упрямый, как молодой единорог! Увидишь — он снова схлестнется с мистером Чаксвилли!
— Чаксвилли прикончит его.
— Возможно. Если Эд раньше не всадит ему нож под ребра. Сейчас он притих, но вряд ли забыл о своих выбитых зубах.
— С кем мы деремся? С гривастыми или друг с другом?
— Разногласия надо устранять до того, как они начинают мешать делу.
— Ты-то на чьей стороне, Джо?
— А мне все равно! Я просто жду, когда начнется большая драка.
Хоу сделал еще один внушительный глоток из фляжки и пристально уставился на Джека. Джеку уже приходилось видеть такое выражение на лице Джо. Обычно оно предшествовало драке. Но Хоу продолжал говорить:
— Хочешь послушать умную вещь, Джек? В День УГ очень много собственности поменяет хозяев. И гривастые, и городские мародеры, и фермеры будут… э… не прочь свести кое-какие счеты. Когда этот день настанет, — он вновь отхлебнул из фляги, — вероятно, я стану бароном Хоу. Ох, и памятник тогда отгрохаю своему бедному старому папаше, не пережившему кровавой суматохи великого Дня!..
— Не удивительно, — медленно произнес Джек, — что твой отец убежден, будто твоя матушка ощенилась жирным, глупым, подлым и никчемным псом…
— Придержи язык, Кейдж. Став бароном Хоу, я не забуду своих обид той поры, когда меня звали просто Джо. — Он отшвырнул пустую флягу. Вожжи давно ослабли в его руках, и, не подгоняемые никем, единороги едва плелись. — Ты считаешь себя чертовски умным, Джек Кейдж, а меня недоумком, но я докажу тебе обратное, клянусь, докажу! Я врал, когда говорил, будто мне все равно, кто верховодит в Организации. Ха! Я всегда вру. Это помогает запутать людей. Так вот, мне известно кое-что, чего ты не знаешь. И об этом бешеном Ванге, и о большеглазом лакомом кусочке О'Брайен… И о нахальном выскочке — мистере Манто Чаксвилли — тоже…
— Что такого ты можешь про них знать?
Хоу погрозил Джеку пальцем и помотал головой:
— Э-э, нет! Не так быстро! Сначала попроси как следует.
Он запустил руку в карман и извлек вторую фляжку; Джек ухватил его за ворот и притянул к себе:
— Говори, пока не пожалел о своем молчании!
Хоу перехватил флягу за горлышко. Не дожидаясь удара, Джек рубанул ребром ладони по заплывшему жиром бычьему затылку. Хоу без звука свалился назад, вглубь фургона. Джек поднял вожжи и спросил через плечо:
— Как он там? Не умер?
— Пока дышит.
В фургоне засмеялись. Джек почувствовал себя лучше. Обрушив руку на затылок болтливого пьяницы, он дал выход накопившейся ярости. Интересно, на что все-таки намекал этот болтун?..
На протяжении следующих шести миль — от Черной Скалы до Слашларка — животных не жалели. Джек удивлялся, как им удается выдерживать такой аллюр. Того и гляди, сдохнут от изнеможения, не добравшись до города. Стоит ли так загонять упряжку, ведь предстоит еще объезд? Да от Слашларка до фермы Кейджа добрых семь миль!
Чаксвилли велел остановиться в полумиле от города. Тут Джек и другие участники налета обнаружили, что посвящены далеко не во все планы хитроумного полководца: из лесу вышли люди с факелами, выпрягли усталых, покрытых пеной животных и впрягли свежих. Чаксвилли разрешил переодеться в человеческую одежду.
Когда все уже заканчивали приводить себя в порядок, из фургона выполз Хоу. Он потер шею и непонимающе уставился на факелы:
— Что случилось?
— Что случилось? Ты упал и вышиб себе мозги, — ответил кто-то.
— А разве я не разговаривал с тобой, Джек, перед тем, как это произошло?
— Разговаривал.
— И что я говорил?
— Свой обычный бред.