Из памяти, а не только воспоминаний многолетней давности.
Я руками закрыл рот, тошнота поднялась, когда я вспомнил еще один важный факт. Я вспомнил какой-то туманный разговор, который у меня был с молодой Фрэнсис о ее перекрашенных в черный цвет волосах. Это был бунтарский поступок, поскольку вся ее семья была светловолосой от рождения и до смерти.
— Я ненавижу повторяться, — сказал хриплый голос с порога моего кабинета.
Я обернулся.
Скрестив руки на груди, там стоял Хит, и выглядел опасным и злым.
— Но я скажу еще раз. Если она тебе небезразлична, первое, что ты сделаешь, если это повторится, — свяжешься со мной.
— Ты внук вице-президента, — выдохнул я, и каждая грязная деталь встала на свои места. — Преступник.
Весь кислород покинул комнату, и воздух стал слишком разреженным, чтобы я мог вдохнуть.
Потому что он этого не отрицал. Моя сумасшедшая теория оказалась верной.
Он ухмыльнулся, все еще умудряясь казаться рассерженным.
— Все немного сложнее. Я был преступником, но меня завербовали как шпиона, а теперь я работаю с федералами из-за моего очень личного интереса к их текущему расследованию.
Внезапная и неожиданная ярость заставила мой голос дрожать.
— Как я мог тебе доверять, если ни один из вас мне ничего не сказал? Если бы ты потрудился сказать мне, что ты ее брат, я бы тебя послушал!
— Это было слишком рискованно. Она не хотела тебя впутывать. Больше всего на свете она хотела уберечь тебя. По сути, она была пленницей, а я не конченный ублюдок, и стараюсь дать ей как можно больше свободы.
— Ну, ты должен был больше беспокоиться о ее безопасности! — выпалил я.
Его ноздри раздулись.
— Не смей читать мне лекции о ее безопасности. Она никогда бы не стала рисковать собой, вылезая из своего укрытия, если бы не ты. Боже, ты знаешь, как давно она была влюблена в тебя? Годами. С детства. Все так запутано.
— Думаешь, я знал это? — я закричал, когда все это осознал, а Хит как раз попался под руку. — Я никогда не говорил ей ничего неуместного, я тогда никогда не допускал подобных мыслей.
— Я знаю, что это было одностороннее влечение, — согласился Хит. — Оно только делает все чуть менее ебанутым.
— Когда она подошла ко мне, я бы никогда не прикоснулся к ней, если бы хоть немного подозревал, кто она такая!
— Немного поздновато для этого, и ты недооцениваешь ее. Она была очень решительной и находчивой девушкой. — Он кивнул на мой компьютер. — Она некоторое время следила за тобой, хотя назвала бы это сбором информации.
Я последовал за его кивком в сторону своего компьютера, а затем снова посмотрел на него. — Что именно ты имеешь в виду?
— Все, что ты когда-либо там искал, книги, развлечения. Каждое порно, которое ты смотрел за последние, черт знает, сколько лет, она все взломала. Как только она узнала, что ты развелся, то решила заняться тобой. Она изучила все, что тебя заводит, и преобразила себя для твоего идеального соблазнения.
Я снова и снова отрицательно качал головой. Этого не могло быть. Не со мной.
Раньше мне было трудно принять ее возраст, но это, это было жутко.
И так мерзко, что я сомневался, что когда-нибудь смогу с этим смириться.
Если говорить о траханье мозга.
Не говоря больше ни слова, я бросился в ванную и довольно сильно выблевал свой обед.
Хит ждал, когда я вернусь. Он еще не закончил со мной, и это хорошо.
Я тоже не закончил с ним.
— Так кто же это сделал, на этот раз, два покушения на ее жизнь?
Его губы сжались.
— Более двух, хотя только два из них были близки к успеху. Взрыв на мосту в Вирджинии и стрельба в Лос-Анджелесе несколько месяцев назад. И несет за это ответственность наша любящая бабушка.
Я просто смотрел на него. С какой стати…
— Дорогая бабушка Диана была грязным политиком еще до того, как это стало трендом. Она хорошо скрывала это от публики, но трудно скрыть подобное от своей семьи, особенно от тех, у кого IQ на грани гениальности.
— Ирис — свидетель, который собрал против нее улики, — сказал я, как только до меня дошло.
Он кивнул.
— Веские доказательства, которые станут еще более убедительными, если ей удастся дожить до того времени, когда сможет дать показания в суде. Что может быть более разрушительным для чьих-то амбиций стать президентом, чем внучка, желающая свидетельствовать о злых делах дорогой бабушки? И список преступлений ошеломляет, скажу я тебе. Тяжкие преступления и проступки просто не прикроют этого. По крайней мере, не с тремя убийствами.