Дальше он, даже не пытаясь отблагодарить своего спасителя, пробирался уже по-пластунски. Как ни странно, такая тактика оказалась действенной и почти безопасной. На Джека практически не обращали внимания, а если и замечали, принимали скорее всего за тяжело раненного и не представляющего ни малейшей угрозы.
Р'ли и Полли прятались под кустом. Джек обернулся назад - из кадмусов вырывались все новые и новые бойцы, и теперь уже людям приходилось жарко. Наконец, дрогнув, многие дали стрекача; заметив, что вайиры не преследуют и не добивают бегущих, их примеру последовали и остальные уцелевшие.
Сирена горько всхлипывала. Джек обнял ее, но унять рыдания оказался бессилен.
- Дай ей поплакать, Джек, - сказала Полли. - Ей надо выплакать горе. Ох, Господи мой Боже!
Джек обернулся на ее вскрик. И прибавил к нему свой.
Подкрепление, числом в несколько сотен штыков, все как один при мушкетах, высыпало на луг из лесу.
Жеребяки, заметив новую угрозу, стали лихорадочно стаскивать к кадмусам своих раненых и мертвецов. Но мало что успели сделать. Солдаты резво выстроились в шеренги, офицер пролаял команду, первый ряд пал на колено и приник к прицелам.
- Огонь!
Залп скосил по меньшей мере три десятка вайиров. Остальные, пытаясь избежать той же участи, метнулись к входам в кадмусы. Новый залп по толчее у входов сразил не меньше.
Джек схватил Р'ли за руку: - Мы отрезаны, нам уже не вернуться! Придется бежать в Тхраракию!
Р'ли не шевельнулась - она, казалось, утратила слух. Джек нежно повернул ее к побоищу спиной и повлек к лесу. Вся в слезах, с отрешенным видом, она безропотно подчинилась.
Полли куда-то запропастилась, и Джек понадеялся лишь, что девушка не настолько глупа, чтобы рассчитывать на снисхождение властей Дионисии.
Но Полли вдруг выступила из-за дерева впереди - с луком и полным колчаном в одной руке, окровавленным стеклянным стилетом - в другой. Странное выражение блуждало по нежному овалу ее личика.
- Где раздобыла? - спросил Джек.
- Понимаешь, я решила, что лучше уж помереть прямо здесь, на месте, чем отправляться в Тхраракию безоружной! - ответила Полли. - И вернулась на край луга. Там и нашла вот это. - Она приподняла лук с колчаном. И перевела взгляд на стилет. - А это - в другом месте. У капеллана одолжила.
- Как это одолжила?
- Очень просто: заколола и взяла себе. Этот жирный слизняк, слуга Господень, любовался из-за дерева резней на лугу. Видать, ждал конца готовился причащать умирающих. Я подошла со спины, тихонько вынула из ножен кинжал и воткнула в отвислое брюхо. Свинья! Он один из тех, кто замучил мою мамочку до смерти!
Джек был ошарашен такими отчаянными поступками, хотя и рад, впрочем, что.Полли не оказалась кисейной барышней, - для перехода через горы всем им потребуется немало сил и мужества. А оружие как нельзя более кстати, что и говорить.
За Р'ли Джек не волновался - придя в себя, закаленная сирена даст фору им обоим.
Они поспешно тронулись в путь. Джек постоянно на ходу оглядывался, но преследования не обнаружил. Пальба на лугу к тому моменту либо вовсе уже прекратилась, либо заглохла за густыми кронами.
Вскоре путники выбрались к бурной, но неглубокой речушке. Вода, пенящаяся на крутых порогах, была холодной и чистой, точно родниковая. Они утолили жажду, смыли с себя пот и кровь. Рана на боку Джека еще сочилась кровью. Заметив это, Р'ли словно очнулась, впервые после утраты пришла в себя. Она тут же отправилась вдоль ручья на поиски и вернулась вскоре с букетиком нежных цветков с темно-алыми лепестками. Промыв Джеку рану, сирена наложила на нее целебный компресс.
- Прижми локтем, - велела она. - Если заражения нет, через часок-другой затянется.
Ласково чмокнув Джека в щеку, Р'ли поднялась и обратила взор к заснеженным горным пикам на севере. Их невероятная высота как бы скрадывала расстояние. Но все трое прекрасно знали, что до подножия ближайшей из гор три дня пути скорым шагом.
- Черт, как жарко! - вздохнула Полли.
Поднявшись с травы, она медленно расстегнула пуговки и скинула с себя свое длинное плиссированное платье. К немалому удивлению Джека под платьем на Полли ничего больше не оказалось. Теперь все ее облачение составляли лишь башмачки на высокой подошве.
- Ну, чего зенки-то вылупил! - цинично бросила она. - На голую Р'ли, небось, как-то иначе смотришь.
- Но ты ведь... ты же человек все-таки!
- Это если забыть о мнении матушки Церкви на сей счет. А она выводит нас, ведьм, за рамки рода людского.
Джек утратил дар речи, а Полли, встав прямо перед ним, сделала грациозный пируэт. И невзирая на смятение чувств, Джек вынужден был признать, что фигура у девушки под стать смазливой мордашке - статуэтка, да и только.
- А ты полагал, что Церковь преследовала нас с матушкой ни за что ни про что? - усмехнулась Полли. - Нет, на сей раз наши гонители, пусть и случайно, но угадали. Конечно, подонок Рейли правды не знал - свой донос он сочинил, чтобы устранить конкурента и остаться единственным аптекарем в Сбейптаху. Но неожиданно для самого себя попал прямо в яблочко. Матушка умерла, но грядет и день смерти гнусного доносчика. Мой шабаш давно бы уже посчитался с мерзавцем, когда бы я сама не попросила подружек оставить его для меня. Это сугубо личное дело. Теперь, правда, выходит, что месть ненадолго откладывается. Но я доберусь, ох, доберусь до тебя, Рейли, доберусь до твоего мягонького горлышка... - Плотоядно облизнув свои губы сердечком, предназначенные, казалось бы, для одних лишь поцелуев, она добавила: - И смерть твоя будет, ох, до-о-олгой - много дольше, чем у моей матери...
Р'ли глядела на расходившуюся Полли, точно на ядовитую змею.
- Скажите пожалуйста, какие мы нежные! - заметив взгляд сирены, бросила Полли. - Тебе-то уж точно не стоило бы кривиться, мехозадая моя! Мало вы, жеребяки, натерпелись от христиан?