- Господин Лунц! Но ведь он, действительно Вас спас! Мне известно только одно средство спастись от Сапа. Это - полная...
Тим не успел договорить. В проёме люка показалось щупальце, и стало вертеть «головою» по сторонам, высматривая свою жертву. Лунц вскочил с пола и выдернул саблю из ножен.
- Лунц, замрите! Не двигайтесь!!! - заорал Тим. Но старпом двинулся навстречу чудовищу, не обращая внимания, на крик Тима. Щупальце моментом рванулось вперёд и молнией ударило Лунца в лицо. Начиная с головы, тело старпома растворилось, превращаясь в чёрный туман.
Тим снова замер в полной неподвижности. Щупальце, сделав своё дело, снова медленно покрутило «головой», словно осматриваясь, выглядывая: не осталось ли здесь ещё добычи? Ничего не обнаружив, оно убралось, скрывшись в люке.
Тима душили рыдания, которые ему тоже было необходимо сдерживать. Он плакал от боли утраты старика, весельчака Лунца, которого он успел полюбить, которого он мог сейчас спасти, но не спас; от боли утраты других своих товарищей, Робэна, Бромвеля, капитана. Он плакал от того, что судьба сыграла с ним злую шутку: только, что дала ему надежду - он нашёл в этом аду живого человека, друга, и тут же забрала её - друг погиб на его глазах, и Тим снова один на один с этим кошмарным чёрным монстром. Он плакал от чувства вины: все его товарищи погибли лютой смертью, а он, отчего-то всё ещё жив. Он плакал от отчаянья, от ощущения безысходности своего положения, а значит, от жалости к себе. Но как только он осознал, что вновь жалеет себя, встрепенулся: «Ты снова жалеешь себя? Слабак, слюнтяй, предатель! Ты задаёшь себе неправильный вопрос, Монро. Ты спрашиваешь, отчего ты ещё жив, а надо спрашивать «для чего?». Да, чёрт возьми, для чего ты ещё жив, Монро? Для того, чтобы вернуться к Пенни, которая ждёт тебя, считая дни. Для того, чтобы построить школы и нести людям просвещение. Ты же воочию убедился... Ты же только что был свидетелем того, как невежество убивает. Если бы все эти люди, матросы, были образованы, не верили бы в эту мистическую чушь о дьяволе, то, возможно, многие из них были бы сейчас живы. Большинство из них убил не Сап, а страх, порождённый суеверием непросвещённого разума. А погибшие друзья? Если они сейчас на небесах, то хотят ли они того, чтобы ты поскорее присоединился к ним? Едва ли. Уверен, они хотят, чтобы ты задал трёпку этому чёртовому Сапу, Монро! Чтобы ты не позволил ему одурачить себя. Чтобы ты перехитрил эту мерзкую тварь. Поэтому, ты должен жить, Монро. Должен жить ради Пенни, Анрэ, Лунца, Бромвеля, капитана. Должен! Поэтому, утри сопли, Монро. Борись. Соберись и борись!»
Тим пролежал на месте неподвижно ещё около двух часов. Щупальца в кубрик больше не заглядывали, и Тим медленно, насколько это только было возможно медленно, на животе, двигаясь, словно ленивец, переползающий по земле, начал перемещаться по направлению к бочке с водой. Добравшись до неё, взяв в руки, привязанную к ней цепью кружку, он начал тянуться наверх, чтобы зачерпнуть воды. Тим двигался настолько медленно и осторожно, что действие это заняло у него около четверти часа. Очень медленно зачерпнул воды. Медленно поднёс кружку ко рту и начал жадно пить. Обратное действие - опуститься вниз, заняло столько же времени. Затем Тим подобрался к столу, очень медленно приподнялся, нащупал чашку с бобами, медленно опустил её вниз, поднёс ко рту, и стараясь не делать лишних движений, съел её содержимое. Еда и питьё придали Тиму сил, и физических, и душевных, что позволило собраться с мыслями и продумать план дальнейших действий.
«Нужно двигаться вниз, в трюмы, - решил Тим, - чем дальше и глубже, тем лучше. Похоже, оставшиеся щупальца орудуют большей частью наверху. Значит, дожидаться того, пока они полностью уберутся отсюда, в трюме будет гораздо безопаснее. К тому же, не исключено, что в трюмах есть выжившие. Чудовище могло до них не добраться. Человек, очутившийся в трюме, мог забиться в какой-нибудь укромный уголок, затаиться в нём, а значит, сохранять неподвижность. Решено - перебираюсь в трюм, но сначала нужно добраться до камбуза, запастись провизией и водой, ведь неизвестно, сколько придётся сидеть в нём».
Тим, ленивцем, начал продвигаться на камбуз. Оказавшись там, он раздобыл мешок, наполнил его солониной и сухарями. Положил в него и большую бутыль с водой. На всё эти простые действия у Тима ушло больше двух часов. Далее, также, по-пластунски он начал пересекать кубрик, в направлении люка, ведущего вниз, в трюмы. По пути он захватил с собой матросские штаны, одни из тех, что в изобилии были разбросанные на полах кубрика. «Ползать по полу в мокрых, источающих зловоние бриджах, унизительно для человека, даже оказавшегося в такой ситуации, Монро!»