- Завтра утром мы похороним нашим товарищей, - сказал Тим, - а сейчас давай поужинаем и проведаем нашего доктора.
Когда они разбудили Чипси, первое, что он сказал было:
- Вы помылись?
- Да, доктор, - хором ответили они.
Чипси удовлетворённо кивнул.
- Юм, будь так любезен, приготовь-ка мне ещё бульону, - попросил он.
- Да он готов, господин доктор, я много наварил.
- Ну, тогда, поди, разогрей.
- Слушаюсь, господин доктор, - сказал Рырку, и отправился на камбуз.
- Монро, я должен Вам кое о чём рассказать, - обратился Чипси к Тиму. - Не сочтите сказанное мною горячечным бредом. Нынешней ночью Вы сами в этом убедитесь, если заночуете в своей каюте. На судне кроме нас троих есть кто-то ещё. И этот кто-то, или что-то не человек! После того, как чёрная гора, а вместе с ней и остатки щупалец исчезли, что произошло полторы суток назад, когда вы с Юмом ещё находились в трюме, по ночам стало кое-что происходить. Нечто очень странное. Так было и в первую ночь, после исчезновения горы, так было и прошлой ночью. И я уверен, будет происходить и сегодняшней. Тим, после наступления темноты, за дверью моей каюты, в кают-компании, и, похоже, ещё и на верхней палубе начинается какое-то движение. Как будто кто-то или что-то начинает ползать, перекатываться, шуршать. Становятся слышны какие-то странные и жуткие звуки: то ли приглушённый вой, то ли рычание. От этих звуков кровь стынет в жилах. Едва забрежжит рассвет, как всё прекращается. Я ума не приложу, что это может быть такое, но уверен, что это связано с Чёрным Сапом. Похоже, гадина, уходя оставила нам какой-то «подарок».
- Доктор, сегодня ночью я постараюсь выяснить, что же всё-таки происходит.
- Только, ради бога, Тим, будьте крайне осторожны. Я чувствую, что это, представляет огромную опасность.
- Я буду осторожен, обещаю Вам. Кстати, Вы правильно сделали, что отослали Рырку. Трусоват парень, а паника нам сейчас совсем ни к чему.
Тут же на пороге появился Юм с миской горячего супа в руках. Он покормил доктора. После, пожелав ему скорейшего выздоровления и спокойной ночи, Рырку с Тимом удалились.
- Господин, Вы позволите мне заночевать сегодня с Вами, в Вашей каюте? - спросил Рырку у Тима, - а то одному мне очень страшно... Я лягу на пол у самой двери. Я принесу из кубрика матрас и лягу. Простите меня за мою дерзость, Ваше Сиятельство, но мне почему-то очень, очень страшно. Я буду тих, как мертвец, я Вас ничем не потревожу...
- Полно тебе, Рырку. Я и сам хотел тебя об этом попросить. Только сначала помойся, потом бери свой матрас, и - милости прошу в мои аппартаменты. Да, и ещё. Захвати-ка ты с собой рому, да побольше.
- Спасибо, спасибо Вам, господин! У Вас доброе, благородное сердце!
- Ну всё, Рырку. Ступай.
Тим хотел, чтобы Рырку накачался ромом и крепко заснул, потому как, если то, о чём говорил доктор, имеет место быть, то матрос просто сойдёт с ума от страха.
Рырку явился с матрасом под мышкой и большой железной кружкой, доверху наполненной ромом. Они заперли дверь каюты изнутри и зажгли лампаду.
- Отметим нашу победу над дьяволом, Ваше Сиятельство, предложил Рырку.
- Я сегодня не расположен, дружище, - ответил Тим, - завтра же, я обязательно к тебе присоединюсь, и доктору нальём. Отпразднуем все вместе. А сегодня, Рырку, сделай это за всех нас, за троих.
- О! Господин! Рырку нипочём не откажется от такого предложения! К тому же, когда выпьешь, становится почти не страшно. Ну, Ваше Сиятельство, за Вас, спаситель Вы мой! - воскликнул Рырку и отхлебнул добрую порцию рома.
- Рырку, а теперь за нашу победу! - предложил Тим.
Матрос отхлебнул ещё столько же.
- А теперь, за здоровье доктора! А теперь, за наше скорейшее и благополучное прибытие в Новую Землю. Рырку, есть ли у тебя девушка?
- А то!
- Как зовут?
- Марти.
- Хорошая девушка?
- Ой! Хороша, девица! Всё при ней!
- Ждёт тебя?
- Ещё как!
- Ну, давай, за неё!
Выпив за свою девушку, изрядно осоловевший Рырку, затянул матросскую песню, пошловатую, но забавную:
Я болтаюсь по морям,
По заморским по портам.
Дженни дома меня ждёт,
Свою прелесть бережёт.
Только с корабля сойду,
Тут же я в неё войду.
Лишь бы никакой нахал,
Без меня не побывал.
Дженни, я бываю рад,
Когда снится мне твой зад.
Лишь бы никакой нахал,
За него бы не хватал.
Да простят меня отцы,