- Соглашусь, Ширш, мироустройство и впрямь полно странных парадоксов. А какова на Карклуне форма правления?
- Наверное, это можно назвать конституционной монархией. Правит страной король, в настоящее время - Рамбрэр Восьмой. Но параллельно с ним страной руководит и избираемый народом кунсер - сенат. Кунсеры формируют конституцию, принимают законы, следят за их исполнением, король же законы утверждает, и имеет право наложить вето на любой из них. Наш Врынур, кстати, собирается на будущий год выдвинуть свою кандидатуру в Кунсер Карклуна, и тот факт, что он пожертвует Крауру бывшего графа, принесёт ему дополнительные дивиденды на выборах. Потому, друг мой, увы, но твоя судьба предрешена - ты, без сомнений, окажешься в самуре.
- Ширш! Я давно уже понял это, и поэтому настоятельно прошу тебя, перестать напоминать мне о том будущем, которое меня в скорости ожидает, а не то, клянусь, я вырву тебе бороду!
- Хо-хо-хо-хо! - оскалившись, засмеялся Ширш, - не могу тебе этого обещать, но постараюсь.
- Расскажи мне лучше о карклунских женщинах. Каковы они?
- О, Квалуг! Они прекрасны! Они божественны, - ответствовал Ширш, мечтательно закатив глаза. - Их лица прелестны, их тело совершенно. Носят они облегающие платья из роскошных тканей ярких красок. Платья имеют глубокие декольте и вырезы до самого бедра. Потому, до половины видны их сочные манящие груди, видны их соблазнительные длинные ножки на высоких каблучках. В большинстве своём - они грациозные, стройные брюнетки с огромными голубыми глазами. Чёрные густые волосы оттеняют их белоснежную, мраморную, благоухающую кожу. Карклунские лекари и крауриты знают какие-то секретные снадобья, употребляя которые, женщины из высших каст и в пятьдесят лет выглядят юными красотками. Но не приведи Господь, Квалуг, тебе засмотреться на какую-нибудь из них. Рабам это строжайше запрещено. Если кто-либо поймает вожделенный взгляд раба в сторону карклунской женщины, то несчастного жестоко накажут. Могут даже выколоть один глаз. Вон, посмотри на того малого, что слева от тебя в соседнем ряду. Да-да, на того одноглазого бедолагу. Этого глупца в прошлом году угораздило уставиться на супругу самого Врынура.
- Ну, а что будет, если карклунская женщина, переспит с рабом, или родит от него ребёнка?
- Ой, Квалуг, я даже не знаю. Такого, насколько мне известно, ещё никогда не было на Карклуне. Я думаю, что дело в том, что презрение к нам, животным, у карклунцев в крови, и не одна карклунская женщина не опустится до того, чтобы спать со свиньёй, червём или обезьяной, а ведь именно такими они нас и воспринимают.
Глава 2
Глава 2
В эту ночь Тиму спалось гораздо лучше, чем в предыдущую, несмотря на жутко неудобную для сна, сгорбленную, коленопреклонённую позу. То ли дала о себе знать крайняя усталость, то ли сломанное ребро болело поменьше, то ли он уже начал привыкать... Правда, сновидения были тяжёлыми. Тиму снились самуры. Тиму снилось, будто бы он пребывает в самуре, где его подвергают ужасающим пыткам. Проснувшись, он подумал, что если он сообщит о своих сновидениях Ширшу, то тот наверняка скажет: «Ну вот, Квалуг, тебе и сон в руку!», и засмеётся своим злодейским смехом.
Побудка. «Профилактические» побои бичами. Кормёжка отвратительными, но питательными тараканьими помоями. «Дарба!» - заорал Дордон и принялся колотить в свой барабан. Рабы заработали вёслами.
- Мне велено было подучить тебя карклунскому языку, - сказал Тиму Ширш, - и сегодня я этим займусь с тобою. Готов?
- С удовольствием! - ответил Тим по флинийски.
- Как хорошо, что они не знают флинийского! Пойми они сказанное тобою, нам обоим бы не поздоровилось, ведь они страшно озабочены тем, чтобы мы, ни при каких условиях, не получали никакого удовольствия. Они заинтересованы как раз в прямо противоположном.
- Но ведь ты же частенько смеешься, Ширш. А смех, как известно, одно из проявлений удовольствия, радости. Кстати, я заметил, что не один из сотен невольников на этой галере, кроме тебя, никогда не смеялся, даже не улыбался. А ты один смеёшься, и тебя никто за это не наказывает.