Родители воодушевлённо рассказывали о садоводстве, о путешествиях, о больших вечеринках, о школах, университетах, карьере, приключениях, деньгах, успехе, музыкальных фестивалях, влюбленности. Я спросил одну пожилую женщину, чего ей больше всего не хватает в мире за пределами туннеля, и она ответила:
— Вновь оказаться молодой, весной.
Я понятия не имел, что она имела в виду, и она не уточнила. Но она продолжила, добавив следующее:
— Наша самая большая ошибка, — сказала она, — заключается в том, что мы слишком торопились. За сто лет мы развились больше, чем за сто тысяч лет до этого. Мы поглотили все настолько быстро, что даже начали пожирать собственные нутра. Если у нас когда-нибудь появится шанс повторить это заново, то нужно притормозить. Нам следует научиться радоваться чему-то одному. Но сначала необходимо избавиться от духа соперничества.
— Почему ты бы так поступила? Я думал, люди говорят, что именно оно сделало нас такими великими?
— Но затем это подпитало нашу жадность, которая в конце концов и поглотила планету.
— Но что бы ты поставила взамен?
— Сотрудничество. Это результат совместной работы.
— Но можем ли мы действительно это осуществить? Разве мы не запрограммированы, чтобы соперничать, быть жадными и желать побеждать?
— Мы составили эту программу для себя, а потом сделали ее неотъемлемой частью нашей культуры. Но мы можем иметь другие внутренние установки, а не какую-то одну. Когда мы трудимся вместе — это лучше, чем делать что-то в одиночку.
Эти разговоры, эти страхи были тем, что я взял с собой в новый мир из того мира за туннелем. Первый день в доме я не мог уснуть.
Ночь была полна голосов. Это были голоса дикой природы. Повсюду в городе природа восстановилась, вернув свою плодородную почву. Ночью обезумевший мир говорил, пел, звал и свистел. Ветер дул меж деревьев, которые росли повсюду, посреди соборов и церквей, прорастали через крыши домов; их корни тянулись от потолка до земли. Олени, зайцы и дикие кабаны, которые, как считалось, давно исчезли с лица земли, свободно бродили по городам, которые теперь были их территориями. По ночам я слышал издалека львиный рев, а обезьяний галдёж иногда напоминал мне о непрерывных спорах, выходящих из-под контроля в мире туннеля, после которых один из участников уходил, и его не видели неделями.
Я никогда не знал, что значит спать вдали от людей, в диком и безвестном мире. Я выбрал для спальни комнату наверху, потому что в ней стояло нечто похожее на кровать. Я спал на деревянных досках, и мне нечем было укрыться, кроме одежды, принесенной с собой. По ночам было холодно, и я подолгу дрожал во сне. Глубокой ночью я услышал шорохи внизу, но не встал, чтобы разобраться. Эти комнаты теперь были владением того, кто сделал их своим жилищем вместо прежних хозяев. У меня не было намерения захватить их мир.
Утром я обнаружил в гостиной помет животных, но поблизости никого не было. Осмотревшись вокруг, чтобы убедиться, что я в безопасности, я приступил к благоустройству дома. Окна, которые были разбиты, я заколотил досками. Я проложил тропу к ручью, прополол сад. Я питался простой пищей, состоящей из овощей, растущих в саду и среди домов. Расчистил дорогу.
Иногда во время работы у меня возникало отчетливое ощущение, что за мной следят. Но это были не люди. Я ранее знал, что такое тяжесть и жар человеческих глаз, наблюдающих за тобой. Олени повсюду оставляли следы, и у меня возникло искушение поохотиться на них ради мяса. Но я воздержался. Я рассудил, что они вернули себе город и теперь живут в таинственном балансе с природой, и мне не следует вот так просто прийти и разрушить его. На кухне я нашел инструмент, который издавал искры, и развел с его помощью огонь. Я обнаружил, что бегающие на воле куры откладывают яйца, которые я намеренно подбирал. Ночью я зажег лампу и запер все двери. Наверху, в своей комнате, я читал в абсолютном забвении ночи.
Были моменты, когда мне казалось, что я находился, словно во сне. Потом я просыпался, и мне казалось, что наяву попал в кошмар. Но, в конце концов, все было не так уж и плохо. Я не сильно скучал по другим. Может быть, это произошло потому, что их сущность, общество, которое они образовали, конец эпохи, которую они создали, окружали меня повсюду, в мирской тишине без мужчин, женщин и детей. Удивительно было то, что не всё исчезло. Мы думали, что всё это было стерто с лица земли, и что она получила шанс к обновлению, как после великого и последнего апокалипсиса или всемирного пожара, уничтожившего все следы человечества. Для этого и были созданы туннели: чтобы мы смогли пережить всевозможные разрушения. Но с собой принесли туда наше токсичное прошлое. Мне просто нужно было уйти от деструктивной людской логики. Я не скучал по другим людям. Их история в руинах окружала меня всюду.
И я начал заново, один, предоставленный самому себе, окруженный волками, диким зверьём, большими крысами и лошадьми, бродящими по городам в поисках еды. Я остался в доме и спустя много недель навел в нем порядок, обустроил сад и соорудил забор от волков. Каждую ночь я разжигал огонь и жарил курицу или крольчатину. Часто я смотрел на огонь и размышлял об иной истории человечества – получим ли мы когда-нибудь шанс на новый Эдем?