— Как знать. Но я бы не доверял этому обрывку.
Они сидели на обочине. Оба устали. Венера и Фишер не пили воду уже четыре дня. После небольшого отдыха они отправились дальше на поиски целителей. Но целители, на которых они вышли, оказались продажными. Один из них намекал на что-то Венере. Другой утверждал, что у него самая чистая вода в мире, но, когда достал показать, Венера чуть не упала в обморок при виде её цвета. В абсолютной темноте вода блестела, как ртуть, хоть и напоминала привычный вкус. Эта вода была самой странной, что им когда-либо приходилось видеть.
— Кажется, у меня начинаются галлюцинации, — сказала Венера. — Что это было?
Они снова оказались на улице. Венера потеряла свой мобильный телефон. Она была уверена, что его украл последний целитель, которого они посетили. После этого они подумали, что, возможно, им стоит снова обратиться к учёным. Сколько же несознательного было в них! Они поехали в старый университет, где училась Венера, и вышли на её бывшего преподавателя по химии. Он находился в своём кабинете. На голове у него осталось несколько клочков волос, но их было ещё предостаточно на затылке и в ноздрях. Он выглядел старым, немного уставшим, и нисколько не оживился, увидев Венеру.
— Я помню Вас, — сказал он. — Венера, не так ли? Вы были самой красивой девушкой во всем университете, знали ли Вы об этом? Мы все считали за честь иметь такую студентку в нашем классе. Чем могу помочь?
После легкого смущения, вызванного таким вниманием, они ему всё рассказали. Он слушал их с закрытыми глазами. Когда они закончили, профессор вздохнул.
— Кажется, — сказал он, — мне не удалось донести до Вас самый фундаментальный научный принцип. И это рациональность. Вы должны следовать фактам и не отклоняться от них. Ваши эмоции не представляют никакой важности для науки, ровно как и ваши политические взгляды. Это всего лишь факты. Кому надо что-то подмешивать в воду? Если цель, как вы говорите, в том, чтобы заставить весь народ мыслить одинаково, то как этого можно добиться? Я действительно не понимаю, как питьевая вода может изменить политические взгляды или умерить ваши страсти.
— Но существуют лекарственные препараты, созданные чтобы успокаивать. Их употребляют при шизофрении, маниакальной депрессии...
— Вы предполагаете, что правительство…? Это слишком абсурдно. Это антинаучно.
— А как насчет анализа воды на плавающие в ней точки?
— Вода никогда не была чистой. Тысячи лет мы пользовались нечистой водой. Только в последние сто лет у нас появились технологии для её переработки. Очищение воды — это вовсе не её загрязнение. Откуда у вас эта идея?
Венера и Фишер слушали его в сдержанном изумлении. Он как будто обращался не к ним, а ко всему их поколению. В нём таилось какая-то обида, и они приняли на себя её основной удар. Говоря это, он встал и набрал себе в большой стакан воды из-под крана. Он выпил её, наблюдая за ними.
— Я пью эту воду регулярно, и с моими умственными способностями никогда не возникало проблем. На самом деле, они становятся острее с каждым днем. Только в этом году я сделал пять новых открытий, которые доказывают, что большинство утверждений касательно изменения экологии — полная чепуха. Глобального потепления нет. С лесами на Земле всё в порядке. Нет абсолютно никаких доказательств сокращения численности какого-либо из живущих видов. Меня продолжают выдвигать на Нобелевскую премию, вот и всё, — сказал он, допив то, что оставалось в стакане.
Они поблагодарили его за уделённое время и поспешили уйти. Не успели они покинуть кампус, как подъехала полицейская машина. Снова вернувшись в городские трущобы, в своих дальнейших скитаниях они встретили людей, утверждавших, что они никогда в жизни не пили водопроводную воду. Некоторые в качестве доказательства демонстрировали молодость своей кожи. Один из них был растафарянином, который сказал, что ему сто лет, и он прожил так долго, потому что избегал коррупционеров в системе управления.
— Я вижу, что они делают с водой, — сказал он.
При дальнейших расспросах выяснилось, что он, как свидетель толком ничего и не видел. Он смутно ссылался на какое-то второе зрение. Кроме того, с виду он был неопределенного возраста. По их предположениям, ему можно было дать не больше восьмидесяти. Но это все равно впечатляло, учитывая исходившую от него энергию.
Они встречали людей, слышавших о чистой воде. Их направляли в разные места, ко многим людям. Они встретили пророка, мудрую женщину, экстрасенса, врача, философа. Но никто из них понятия не имел, где можно найти эту чистую воду.
— Сомневаться в воде, которую вы пьете, — сказал философ, — значит подвергать сомнению сами основы общества, в котором вы живете. Это все равно, что сомневаться в воздухе, которым вы дышите.
— Но некоторые именно так и делают, — ответила Венера.
— Неразумно сомневаться в своей реальности, — сказал философ. — Потому что другой нет.
— Правда? – спросил Фишер.
— Боюсь, — продолжил философ, не слыша его, — что вы поставили себя в затруднительное положение, выбив почву из-под своих ног. Это невыносимая философская позиция. Вода всегда была чистой. Следующее, в чем вы усомнитесь, — это сама жизнь, а это верный способ, чтобы ее лишиться.
С этими словами философ отпустил их и сделал глоток воды из своего высокого и тонкого стакана.
Они уже семь дней обходились без питьевой воды, подпитываясь только жидкостью, которая была в спелых фруктах. Им казалось, что у них высыхают мозги. Даже в бутилированной воде, предположительно добытой из чистых родников и горных озер, виднелись такие же своеобразные полоски, и едва заметные завитки. Подобное аномальное состояние воды стало повсеместным. Фишер заявил, что теперь у него явно появились галлюцинации, когда ему показались лужи чистой воды на дороге. Венере мерещились фонтаны, бьющие из бетона. Они были настолько обезвожены, что в конце концов согласились, что их предприятие оказалось полным безумием.