Она появилась в нашей семье пятсемьв лет назад, кажется, это был февраль. В один прекрасный день жена притащила с работы коробку из-под обуви. А в этой коробке сидело маленькое, замерзшее существо и жалобно пищало. Ну, кто сможет пройти мимо? Вот и моя жена не смогла.
Первые недели маленький котенок был ласковым и игривым. Она быстро приучилась к лотку и привыкла мило спать на пуфике рядом с окном. Но вскоре она уже вовсю царапала мебель, ела провода, громко мяукала в три утра на балконную дверь и вероломно нападала на пятки ничего не подозревающего человека, что по своим делам просто проходил мимо.
Жену это не касалось. Она никогда не нападала на ту, что привела ее в наш дом. Когда ее ненависть ко всему окружающему немного утихала, она даже позволяла себя погладить. Но только жена удостаивалась такой привилегии, больше никто не смел, касаться ее высочества.
И сегодня случилось то, чего я боялся. Дочка спокойно игралась с пирамидкой… Погоди, у меня ведь сын. Да, верно. Мой сын спокойно игрался с пирамидкой, когда в комнату галопом прискакала кошка и налетела на ребенка, царапая и кусая.
Я снова ощутил тот самый гнев, что чуть не привел к трагедии в автобусе. Каюсь, я готов был буквально разорвать это мерзкое животное на мелкие куски. Хотел раздавить ей голову голыми руками. Но кошка, благоразумно где-то спряталась и я не смог ее найти.
И вот, пятнадцать минут назад я стоял на кухне и попивал кофеек, глядя в окно. Прекрасный пейзаж. Окна квартиры, расположенной в благоустроенном, ухоженном и вообще прекрасном жилищном комплексе неминуемо на… парковку и еще один точно такой же дом.
Наши дома – это идеальные двадцатиэтажные ульи. Четыре высотных бетонных монстра выросли на месте лесополосы воснесколько лет назад. Вновь выстроенные дома резко диссонировали с окружающим миром, ведь через улицу от них располагался квартал старых четырехэтажных домов, что был возведен в середине двадцатого века.
У этих домов уже была своя история, в них сменилось уже как минимум три поколения. Высокие потолки, большая гостиная и старые пластинки производства фирмы «Мелодия» в кладовой. Жители этих домов знали друг друга по именам. И когда кто-то новый селился по соседству, соседи знакомились с вновь прибывшими, подкараулив тех на лестничной клетке.
У нас же вместо всего этого был дом на пятьсот квартир. Низкий потолок. А соседей было настолько много, что запомнить их всех было просто невозможно. И вот ты ехал в лифте с десятком незнакомых лиц, и каждое утро казалось, что это новые люди. И в любой день куча машин стояли в бесконечной пробке на выезде из двора. И все мы друг друга привычно ненавидели. Без причины, просто для того чтобы кого-то ненавидеть.
И знаешь, что здесь самое удивительное? Что именно мы, те люди, что жили в убогой высотке, те, что начинали свой день с ненависти к окружающим и не знали в лицо людей, что живут по соседству, почему-то считали себя лучше и выше тех, кто предпочел всему этому уют старых домов.
Я бы с радостью выбрал квартиру в "старинном" квартале. Но я бы просто не потянул высокие проценты по ипотеке на вторичное жилье и полноценный ремонт. Поэтому я вынужден был взять себе квартиру с ремонтом в новом доме. Жилой комплекс «Новая заря». У того, кто это придумал то ли плохо с фантазией, то ли хорошо с иронией.
И вот стою я посреди кухни, интерьер которой я не выбирал. Пью кофе, которое горчит. И смотрю в окно, из которого видно только соседний дом и парковку под окном. В доме напротив постепенно загораются огоньки, и с каждой минутой их становится все больше. На парковку начинают заезжать машины, которых тоже становится все больше. И вот, несмотря на стеклопакет, я уже слышу, как кто-то первым жмет на сигнал, не поделив дорогу.
И тут я замечаю, что не я один созерцаю столь «прелестный» вечерний пейзаж. Наша кошка выбралась на подоконник с внешней стороны подышать морозным воздухом. Она сидит и с любопытством смотрит на улицу. Легкий зимний ветерок волнует ее шубку. Она жадно принюхивается к каждому движению воздуха, впитывая аромат выхлопных газов.
Я решительно подхожу к окну и со всего маха бью по стеклу ладонью. Кошка пугается, подскакивает и, не сумев сохранить равновесие, срывается с подоконника вниз. Я ничего не делаю, просто возвращаюсь на прежнее место и допиваю свой кофе. Я даже не смотрю вниз, ничто внутри меня не протестует.
Возможно это месть. Но люди, вершащие самосуд, испытывают облегчение, добившись цели, а затем их ждут долгие годы мук совести и сомнений. Мной же ничего не двигало. Ярость не затмевала разум в момент поступка. Я просто сделал определенное действие и вообще не рефлексировал по этому поводу.