После четырех часов пути Гнидаш объявил привал. Приказал вытащить кляп и развязать пленному руки. Задал несколько вопросов. Пленный оказался офицером штаба 2-й немецкой армии. Когда разведчики пришли на свою базу, гитлеровца допросили. Он дал очень важные сведения о состоянии войск 2-й армии, о дислокации ее основных соединений и даже сообщил о некоторых планах командования на ближайшее будущее. Эти сведения были немедленно переданы в штаб 1-го Белорусского фронта.
В другой раз разведчики захватили унтер-офицера, служившего писарем в штабе 2-й армии, только что разместившемся в селе Петриково. Унтер-офицер был захвачен из засады на подходе к селу. В третий раз взяли в плен офицера того же штаба в Лунинце, где в то время находился штаб армии. Оба пленных также сообщили много ценных сведений.
* * *
В белорусские леса пришло лето. Наступил июнь - самая благодатная пора. Обычно в это время года лес тих и светел. Но не было тишины в белорусских лесах в июнр 1944 года. Кружили над лесами самолеты с черными крестами, рушились от авиабомб лесные исполины - стройные сосны и столетние дубы, разрывали лесную тишину длинные пулеметные очереди. Гитлеровские оккупанты проводили одну за другой карательные операции против белорусских партизан. Для этой цели они стянули крупные силы: части, находившиеся в оперативном резерве, охранные дивизии и эсэсовские полки. Партизаны маневрировали, уходили из-под ударов, принимали бой, если позволяла обстановка, или пробивались из окружения и выходили в другие районы.
17 июня немецко-фашистские войска начали карательную операцию в районе Слонима. Майор Гнидаш с небольшой группой разведчиков находился в одном из партизанских отрядов в лесах юго-восточнее города Слоним. 18 июня эта часть леса была окружена карателями. Командир партизанского отряда решил пробиваться на юго-восток, в направлении Липска. Он предложил разведчикам идти вместе с отрядом. Но Гнидаш не мог принять этого предложения: ему нужно было двигаться на Слоним, где предстояло выполнить важное задание штаба фронта. Он полагал, что с небольшой группой разведчиков сумеет проскользнуть через цепи карателей. Распрощавшись, разведчики двинулись на север, партизаны - на юг.
На следующее утро недалеко от Слонима при попытке перейти небольшую речку группа наткнулась на эсэсовское подразделение. Эсэсовцы и разведчики заметили друг друга почти одновременно. По команде Гнидаша разведчики, отстреливаясь, стали отходить в глубину леса. Эсэсовцев было много. Широким фронтом начали они обходить наших воинов, стремясь их окружить.
Разведчики, прикрывая друг друга огнем автоматов, пригибаясь почти к самой земле, перебежками выходили из боя. И им удалось несколько оторваться от противника, но тут Гнидаш был ранен в обе ноги. Разведчики подхватили командира, понесли на руках. Гнидаш приказал отходить к землянке № 8, которая находилась километрах в трех от места боя. Она была построена еще зимой, и разведчики неоднократно пользовались ею для отдыха, укрывались там от стужи и дождя.
Землянка представляла собой довольно большую яму, глубиной чуть меньше человеческого роста. Сверху она была покрыта бревнами, замаскирована кустами и валежником. Со всех сторон имелись амбразуры для наблюдения и ведения огня. Вход маскировали большой пень и валежник. Неосведомленному человеку обнаружить землянку было трудно.
Когда разведчики подошли к землянке, Гнидаш сказал:
- Я остаюсь здесь. Со мной будет Давидюк с радиостанцией. Остальным, не задерживаясь, двигаться на Слоним, выполнять поставленную задачу. Командиром группы назначаю Санина.
Разведчикам не хотелось оставлять своего командира. Они пробовали возражать, но майор потребовал беспрекословного выполнения приказа.
Вдали уже слышались голоса эсэсовцев. Разведчики уложили Гнидаша в землянке, простились с ним и с Кларой, проверили наружную маскировку и двинулись дальше. Отойдя метров триста - четыреста, они сделали несколько выстрелов, чтобы привлечь внимание эсэсовцев к себе, увести их в сторону от землянки. И действительно, эсэсовцы бросились за ними. Вокруг землянки все стихло. Давидюк помогла Гнидашу снять сапоги и перевязала его раны. Гнидаш прислушался, не застрочат ли автоматы в той стороне, куда ушли разведчики. Но ничто не нарушало лесной тишины.
Прошло часа два. Неожиданно неподалеку раздались голоса. Превозмогая сильную боль в ногах, Гнидаш поднялся и встал у одной амбразуры, Давидюк - у другой. Широкой цепью по лесу шли гитлеровские солдаты. Это была вторая волна карателей, прочесывавших лес. Гнидаш и Давидюк молча наблюдали за ними. Несколько карателей прошли совсем близко от землянки, не заметив ее. Но вот один гитлеровец остановился. Очевидно, что-то привлекло его внимание, он подозвал других. Переговорив между собой, они направились прямо к землянке, держа автоматы наготове. Подпустив их шагов на двадцать, разведчики открыли огонь. Четверо гитлеровцев упали как подкошенные, остальные бросились врассыпную. Послышались свистки и слова команд. Гитлеровцы перестроились и ползком стали приближаться к землянке. Когда до нее осталось 20-30 метров, их встретил огонь автоматов. Фашисты отошли назад, открыли частую стрельбу, забросали землянку ручными гранатами и снова поползли к ней. И снова их встретил огонь автоматов. Так повторялось несколько раз.
Неравный бой двух советских разведчиков с сотней гитлеровцев длился больше часа. Шестнадцать фашистов лежали близ землянки. Истекая кровью, упала Клара Давидюк. Гнидаш остался один.
Отбросив в сторону автомат - в магазинах не осталось ни одного патрона, - он вытащил из кобуры пистолет. Еще два гитлеровца остались неподвижно лежать на земле. Вскоре опустела и обойма пистолета. Тогда мужественный разведчик взял противотанковую гранату - последнее, что у него осталось.
Гитлеровцы приближались к землянке. Один из них громко закричал:
- Рус, сдавайсь! Рус, сдавайсь!
Землянка молчала.
Фашисты подошли вплотную. Постояли, посмотрели вокруг, разбросали валежник, обнаружили вход. Один гитлеровец, дал длинную очередь из автомата и бросился в землянку. Еще двое последовали за ним. И вдруг раздался оглушительный взрыв. Это майор Гнидаш взорвал себя и ворвавшихся в землянку гитлеровцев противотанковой гранатой.
О чем думал Гнидаш в последние минуты жизни, неизвестно. Может быть, досадовал на то, что кончились патроны, может быть, вспомнил своих близких и пожалел, что не доживет до прихода Советской Армии… Но несомненно одно: Гнидаш поступил так, как должен был поступить советский солдат - он выполнил до конца свой воинский долг, бился с врагом до последнего патрона.
А разведчики, которые должны были пробиваться в Слоним, как и рассчитывал Гнидаш, ускользнули от преследователей, успешно выполнили боевое задание и через три дня вернулись за командиром и радисткой.
Им открылась страшная картина. В развороченной взрывом землянке лежали изуродованные тела Гнидаша и Клары Давидюк, вокруг следы крови и множество автоматных гильз. Немного в стороне ровными рядами стояли двадцать два наспех сколоченных деревянных креста с немецкими фамилиями. Все говорило о жестоком бое, который недавно здесь произошел, о том, что смерть их товарищей дорого обошлась гитлеровцам.
Подробности этого боя разведчики узнали позднее, когда захватили в плен одного из карателей, участвовавшего в штурме землянки.
* * *