В углублениях, выбоинах камней удалось собрать немного воды и утолить жажду.
Под утро вышли к реке Бурульче. Здесь и решили пока остановиться. Два небольших гребня, усыпанные известковыми камнями, тянулись с востока на запад и обрывались крутыми скатами, образуя впадину. Между гребнями рос кустарник, где в случае опасности можно было укрыться.
За обрывом проходила узкая проселочная дорога, а за ней на вспаханном поле работал трактор. В бинокль был хорошо виден молодой тракторист в белой рубашке и кепке, надетой козырьком назад. За полем, на пригорке, виднелся небольшой поселок Бочалы, утопающий в зелени фруктовых садов.
Наступило время очередного выхода на связь. Илюхин сообщил командованию местонахождение группы и результаты ночного наблюдения за противником. От командования поступил приказ начать активные действия на участках железных дорог Джанкой - Симферополь и Джанкой - Феодосия.
Все мысли разведчиков теперь были заняты выполнением боевого приказа. По карте они наметили подходы к железной дороге. Настроение у всех было приподнятое.
* * *
Ярко светило солнце. На небе ни облачка. Часовой, охранявший разведчиков, сидел в кустарнике и в бинокль вел наблюдение. Как будто нигде ничего подозрительного не было. Тракторист пахал целину. По дороге проскрипела повозка.
Однако в это время гитлеровцы, выехавшие из села на двух подводах с другой стороны, видимо, заметили кого-то из разведчиков. Им показалось очень подозрительным, что какой-то человек на холме внимательно смотрит в бинокль, и они, свернув с дороги, галопом погнали лошадей в сторону холма. Разведчики хотя и слышали стук колес, но не обратили на это внимания, зная, что на посту стоит часовой.
Оставив подводы, пять гитлеровцев обошли холм и увидели разведчиков. Началась перестрелка. Фашисты, отстреливаясь, возвратились в поселок, решив, что это партизаны.
Разведчикам ничего не оставалось делать, как в спешном порядке собрать свои вещи, оставить место стоянки и двинуться на восток в поисках новой базы. Не прошли они и километра, как услышали нарастающий гул самолета - это летел в их сторону вражеский, вероятно разведывательный, самолет. Не дожидаясь команды, все бросились в копны свежескошенного сена, а когда гул затих, снова быстрым шагом пошли по степи. С места, оставленного разведчиками, была слышна стрельба из автоматов. К ночи подошли к поселку Тереклы-Шейх-Эли, невдалеке от которого находился поселок Таку-Эли. Между ними, в степи, решили остановиться. Здесь рос бурьян, а посреди него были небольшие заросли сирени. Разведчики назвали это место «сиреневым островком».
«Сиреневый островок» занимал площадь шириной до десяти и длиной около пятнадцати метров. Западнее него тянулось высохшее за лето русло реки Бурульчи. За рекой, метрах в 150, проходила грунтовая дорога на Тереклы-Шейх-Эли и Таку-Эли. Восточнее «островка» в те же поселки вела другая грунтовая дорога. С северной стороны этот участок окаймляла низкорослая трава, а с южной, в десяти - пятнадцати метрах от него, начинался небольшой массив курая. С дороги редкий, безлистый кустарник казался низкорослой полынью, и никому в голову не приходило, что здесь кто-то может прятаться.
Место базирования было выбрано удачно. Дороги были сравнительно безлюдны, так как для передвижения по ним требовалось специальное разрешение оккупационных властей, а за передвижение вне дорог грозил расстрел. Во время дождя русло реки наполнялось водой, которую разведчики могли использовать для питья. Опасность заключалась только в том, что их мог обнаружить пастух, который часто прогонял скот мимо сиреневых кустов. Однажды его собака даже подошла к сирени. Увидев разведчиков, она взъерошила шерсть, зарычала и медленно отошла.
Помимо «сиреневого островка» разведчики наметили вторую базу - в излучине Бурульчи. Собственно говоря, никакой второй базы не было. Просто в случае опасности они могли встретиться в другом месте. Разведчики решили, что, несмотря на отсутствие достаточно безопасной базы, пора переходить к активным действиям. От мысли найти подходящее место в крымских лесах они давно отказались, потому что там шли непрерывные бои партизан с оккупантами.
Однако разведчикам пришлось в тот же день спешно покинуть и это место стоянки, так как проезжавшие на повозке гитлеровцы заметили бы их и могли бы поднять тревогу. Разведчики отошли подальше в степь, где в густом бурьяне, под кустом сирени решили рыть землянку. Место для базы не очень подходящее, но ничего другого не оставалось. Им приказано действовать именно в этом районе и надо приспосабливаться к условиям местности, приступать к выполнению боевого задания. Да, трудно найти безопасное место для базы разведгруппы, когда кругом на многие километры голая безлесная местность. Базироваться можно только в землянках, построенных среди бурьяна, в лощинах, в руслах пересохших рек или в заброшенных домах и сараях. В первые дни по крайней мере, а дальше видно будет.
ПЕРВЫЕ ВЫЛАЗКИ
В первую вылазку было решено послать две группы разведчиков. За ночь им предстояло пройти около тридцати километров, затем днем где-то укрыться, отдохнуть, а на следующую ночь заминировать железнодорожное полотно, взорвать проходящий поезд и успеть отойти в безопасное место.
Шестеро разведчиков ушли на боевое задание. Примерно с километр они шагали вместе, а потом, разбившись по трое, разошлись.
Анненко, Мотузко и Щукин отправились в район станции Сейтлер, а Добровольский, Бондаренко и Вуколов - в район станции Киличи.
Около 10 часов вечера группа Анненко подошла к полотну железной дороги в трех километрах от станции Сейтлер и в ста метрах от сторожевой будки, в которой находилась вражеская охрана. Через каждые 10-15 минут вдоль полотна проходили патрули. Действовать надо было быстро и смело. Рассвет был уже близок.
Иван Анненко ползком приблизился к самому полотну железной дороги и подготовил мину. Жалко, очень жалко было ему, недавнему железнодорожнику, разрушать то, что создали своим трудом советские люди. Но враг не должен, не имеет права пользоваться тем, что является нашим достоянием. Он поставил мину и стремительно отполз к товарищам. Через две-три минуты показался поезд.
С затаенным дыханием разведчики ждали, когда состав взлетит на воздух. Вот уже место минирования прошел паровоз, за ним простучали по рельсам колеса вагонов, а взрыва так и не последовало. Трудно сказать, почему: то ли потому, что была плохо заряжена мина, то ли неправильно установлена, только она не взорвалась. Проверить мину было уже нельзя.
- Да, первый блин комом, - сказал с горечью Анненко и, помолчав, добавил: - Ну, ничего, ребята, завтра сделаем удачнее.
Возвращаться на базу, не выполнив задания, было просто невозможно. Группа Анненко осталась на месте до следующего дня. Укрывшись в стоге соломы, разведчики внимательно наблюдали за движением противника по шоссейной и железной дорогам. Обдумывали причины неудачи.
«Как лучше подготовить мину, чтобы увеличить ее мощность и чтобы она обязательно взорвалась при проходе поезда? Может быть, поставить мину с взрывателем натяжного действия? - размышлял Анненко. - Для разведчиков это опаснее и труднее, но зато больше уверенности, что мина взорвется в нужный момент». На этом варианте и остановились.
С наступлением темноты Анненко и Щукин подползли к полотну и поставили мину, хорошо ее замаскировав.
Примерно часа через два показался воинский эшелон с боевой техникой и вооружением противника, следовавший на Джанкой. На этот раз мина сработала, как и рассчитывали, вовремя, состав пошел под откос, от вагонов остались лишь обломки и, как впоследствии выяснилось, движение на этом участке было приостановлено на 6- 8 часов.