Действительно, утром над Кизильташем, где размещалась база отряда, появился вражеский самолет, сделал несколько кругов и улетел в направлении моря. А в девять часов утра начался обстрел партизанского лагеря артиллерией. Над верхушками деревьев проносились снаряды.
Со стороны Старого Крыма к партизанским оборонительным позициям двигались цепи фашистов. Ударили вражеские минометы, застрочили пулеметы. Партизаны мужественно отражали наседавшего врага. Пулеметчик комсомолец Костин, искусно маневрируя, близко подпустил фашистов и открыл по ним кинжальный огонь, расстреляв в упор более десятка вражеских солдат.
И на этот раз атака гитлеровцев захлебнулась. Так закончился второй штурм партизанского лагеря. Умелая маневренная оборона партизан помогла им выдержать натиск, враг не добился успеха. Однако партизанская разведка установила, что оккупанты подтягивают новые силы, готовят крупную карательную операцию. При сложившейся обстановке было принято решение сменить базу.
Оставив Кизильташ, партизаны несколько дней скрывались в ближайших лесах, а затем, замаскировав часть продовольствия и боеприпасов, начали переход в район Эски-Юрта. Путь был очень трудный. Пришлось преодолевать глубокие снежные заносы. Ни тропинок, ни дорог. Ночь застала партизан в полукилометре от деревни Эльбузлы. Люди выбивались из сил, измучились во время длительного марша. Сделали привал. Расположились прямо на снегу. Чтобы не демаскировать себя, костров не зажигали. После короткого отдыха снова двинулись в путь. Впереди шли дозорные. На вторые сутки весь отряд благополучно прибыл в Эски-Юрта - дом лесника.
Это был большой вместительный дом, окруженный фруктовыми деревьями: яблонями, грушами, сливами. За небольшой полянкой перед домом возвышались горы, покрытые лесом.
По прибытии в Эски-Юрта послали донесение в штаб района о благополучном переходе на новое место дислокации и сообщили сведения об обстановке, собранные по маршруту следования. Здесь было тепло, можно хорошо отдохнуть, приготовить горячую пищу и даже помыться, в тактическом же отношении дом лесника не подходил для надежного базирования партизан. Он просматривался со всех сторон, и противник мог легко обнаружить базу, накрыть артиллерийским или минометным огнем, а также совершить внезапное нападение. Тогда решили строить землянки в лесу в районе высоты 956, для чего командование отряда выделило 28 человек, снабдив их всем необходимым. Предполагалось строить из расчета одна землянка на каждую боевую партизанскую группу. Строили ударными темпами: одни копали землю и уносили ее в глубь леса, другие вели заготовку лесоматериала для покрытия землянок и внутреннего их оборудования. Срезанные крупные деревья распиливали на доски. Работали с раннего утра и до позднего вечера и часто под мокрым снегом. Внутри землянок устанавливались для обогрева металлические бочки с трубой. Для сна и отдыха в землянке устраивалась возвышенность в 35-40 сантиметров непосредственно из грунта, которая устилалась листьями и травой. Столом служила широкая деревянная колода.
Выполняя строительные работы, разведчики в то же время проводили боевые операции, вели также усиленное наблюдение за противником, и в особенности за деревней Сууксу, куда гитлеровцы подбрасывали подкрепления.
В начале декабря одной из групп партизан под командованием Назарова удалось уничтожить охрану лагеря для советских военнопленных в районе Старого Крыма и освободить заключенных, которые влились в партизанские отряды.
Прежде чем приступать к планированию очередной вылазки, начальник штаба докладывал командованию сведения о противнике и свои соображения относительно предполагаемой операции. На совещании оперативного состава штаба окончательно разрабатывались план и тактика предстоящего боя. Здесь же решался вопрос, кто персонально от командования должен руководить боевыми действиями. Это делалось потому, что рядовые партизаны были недостаточно подготовлены в военном отношении, слабо знали тактику боевых действий в горно-лесистой местности, нуждались в непосредственном руководстве со стороны партизанских командиров.
Приходилось устанавливать очередность среди командного состава отряда - кто, когда, с какой партизанской группой идет на боевое задание. Например, с одной боевой группой направляется командир отряда, с другой - комиссар, с третьей - начальник штаба и т. д.
После каждой проведенной вылазки проводился разбор, при этом отмечались партизаны, отличившиеся в боях, а также анализировались допущенные ошибки. Неоднократно на этих разборах упоминалось имя связного Петра Владимировича Помошника. Преодолевая большие расстояния, подвергая себя опасности, в пургу, мороз и слякоть он доставлял в штабы партизанских районов приказы и распоряжения командования, а обратно приносил ценные сведения и документы о противнике, добытые партизанскими разведчиками.
* * *
Командование отряда готовило очередную вылазку. На этот раз было решено устроить засаду на шоссейной дороге Старый Крым - Судак, по которой шло интенсивное передвижение войск противника. Заранее подобрали шестнадцать разведчиков, определили порядок следования к дороге, отработали сигналы взаимодействия, подогнали снаряжение и обмундирование. Группу вновь повел начальник штаба отряда Колодяжный. Этот уже немолодой человек всю свою жизнь посвятил службе в Советской Армии и органах госбезопасности. С тринадцати лет он батрачил, а в 1920 году, во время службы в армии, участвовал в разгроме контрреволюционных банд. Великая Отечественная война застала его в должности заместителя начальника Феодосийского городского отдела НКВД. Это был человек со славной биографией, всегда готовый разделить с людьми все трудности партизанской жизни. Он был опытным и смелым разведчиком, преданным коммунистом.
В состав группы Колодяжного вошли Гучкин, Калугин, Опаренко, Ханагов, Филатов, Дегтярев, Рудь, Марченко, пулеметчик Костин, Куликовский, Сагайдак, Сандетов и медицинская сестра Лидия Прокопенко. Проводником группы шел Семен Симагин, лесник из деревни Эльбузлы, отлично знавший все дороги и тропинки в крымских лесах, все родники и водоемы.
Буйствовала метель. Казалось, со всех сторон дул холодный злой ветер, яростно швырял снег. Он гудел, словно все это происходило где-то на далеком севере. В районе Таткары, северо-восточнее Эльбузлы, партизаны рассредоточились вдоль дороги, заняли удобные позиции для засады и стали ждать появления противника. Наконец со стороны Судака показалось среди снежной пурги черное пятно. Оно быстро росло, и теперь уже все партизаны увидели четыре автомашины с пехотой противника. Когда автомашины вошли в зону засады, по свистку Колодяжного партизаны открыли огонь. Враг в смятении. По команде «К машинам!» разведчики стремительно бросились на дорогу, захватили брошенное гитлеровцами оружие, в том числе и миномет, документы убитых немецких солдат и офицеров, порвали линии связи, затем исчезли в лесу.
В планшете убитого офицера оказались секретные приказы, из которых стало известно, что фашисты производят перегруппировку войск, перебрасывают свои воинские части с Керченского участка на Севастопольский. Эти данные были направлены командованию Закавказского фронта. Значение таких сведений трудно переоценить, если учесть, что в то время фронт готовил десантную операцию на Керченский полуостров.
Эти данные были подтверждены и партизанскими разведчиками, которые вели наблюдение за проезжими дорогами. Штаб отряда решил на пути следования фашистов взорвать Салынский мост на пятиметровых железобетонных опорах через реку и этим задержать продвижение врага, его живой силы и техники на несколько дней. Мост охранялся специальной немецкой заставой из девяти человек, на вооружении которых помимо автоматов, гранат имелся пулемет и миномет. Подход к мосту был рискованный и трудный.