Ехать пришлось уже на следующий день поездом, одной с рюкзаком и маленьким чемоданчиком. Всю дорогу до Питера Лиду пытался как-то развеселить какой-то очень добрый дяденька – сосед с верхней полки и все поила чаем добрая проводница, которую мама попросила приглядывать за девочкой и передать из рук в руки сестре уже на перроне в Питере. Но вид у нее был потерянный. Никогда она не чувствовала себя такой одинокой. Мир рушился на ее глазах. Она уже знала, что родители разводятся, то есть навсегда расстаются, как ей объяснил умный Сеня. У нее было упорное ощущение, что она попала в какой-то страшный сон и ей очень хотелось проснуться в своей кроватке и увидеть, что все по-прежнему хорошо, мама с папой вместе и у папы на службе все хорошо. Но Лида понимала, что это происходит с ней наяву. Мама сказала, что она едет к сестре “всего на пару неделек”, но у девочки было какое-то упорное нежелание возвращаться домой. Словно что-то сломалось в ней а того ее любимого города уже не существовало, а был другой, плохой.
Поезд прибывал в Питер рано утром. Лида, к собственному удивлению, проснулась сама, ее никто не будил. Она сходила в туалет, умылась и почистила зубы, сходила к проводнице тете Лизе за чаем, вернулась, съела два последних бутерброда и зеленое яблоко, которые ей завернула в дорогу мама, и стала глазеть в окно на пригороды Питера, которые начали появляться друг за другом за стеклом. За тем же стеклом было серое, укутанное, словно в теплое плотное одеяло, в тягучие облака и тучи небо. Были видны дома и домики, деревья, люди.
Вскоре поезд стал понемногу замедлять ход, показался сам город, и вскоре уже Лида стояла на перроне со своим багажом рядом с проводницей и с любопытством оглядывалась по сторонам. Было довольно прохладно, девочка порой немного поеживалась и вздрагивала – на ней вновь была легкая летняя курточка. Лида вглядывалась в толпу, снующую туда-сюда по перрону, но сестру свою среди этого пестрого моря никак не находила, из-за чего потихоньку начинала нервничать.
- Лида! – вдруг кто-то позвал ее.
Лида и проводница обернулись. К ним спешила молоденькая темноволосая девушка среднего роста в легком светло-бежевом плаще с вязаной сумкой через плечо вишневого цвета. Лида не сразу узнала сестру – она с их последней встречи здорово изменилась.
- Вика, привет! – почувствовав вдруг какой-то прилив нежности и то что она все-таки соскучилась по сестре, стремительно шагнула к ней Лида и обняла.
- Здравствуйте, извините что заставила долго ждать, – между тем, обнимая сестренку, разговаривала Вика с проводницей, застенчиво при этом улыбаясь, – кто-то из нас с мамой перепутал время прибытия. Большое спасибо, что приглядывали за Лидой, это вам в качестве благодарности.
С этими словами Виктория перестала обнимать сестренку, вытащила из своей сумочки небольшую коробку шоколадных конфет и протянула ее растроганной проводнице.
- Ой, ну что вы, не за что, спасибо, – щебетала она растерянно, сжимая в руках коробку – никто ей таких подарков из пассажиров никогда не делал.
- Это вам спасибо, – вновь улыбнулась Вика. – Ладно, Лида, поехали, а то дождь вот-вот польет.
Попрощавшись с доброй проводницей, девочки поспешили в сторону здания вокзала. В одной руке Вика тащила чемоданчик сестры, а другой держала за руку Лиду, с любопытством смотрящую по сторонам. Литвина никогда не была в Питере, и весь этот большой шумный и красивый город был целиком ей в новинку. Разговаривали сестры по дороге мало, ехали в метро. Вика немного рассказывала ей о Питере, а Лида пыталась слушать, хотя иногда задумывалась и пропускала слова сестры мимо ушей.
Скоро они уже были дома, в небольшой двухкомнатной квартире. Вика говорила, что раньше тут жили их бабушка и дедушка, здесь же выросли и мама с тетей. Тут же жила и сама Вика с бабушкой, пока последняя не умерла. Неожиданно у Вики зазвонил телефон, она с кем-то поговорила и после этого расстроенным голосом сообщила, что ей надо срочно уехать ненадолго.
- Я постараюсь скоро вернуться, – сказала она, пока надевала в прихожей свой плащ, который был ей кстати к лицу. – А ты тут не скучай. Хочешь вот телевизор посмотри, а хочешь книжку себе выбери и почитай – их в шкафу много. А вечером если получится, пойдем с тобой гулять. Окей?
- Окей, – улыбнулась Лида, после чего закрыла за сестрой дверь, недоумевая, куда это надо было отъехать Вике. Лето же на дворе, каникулы. Конечно, десятилетняя девчонка и слыхом не слыхивала об университетских сессиях и тем более о студенческой практике.
Вскоре Лида загрустила. По телевизору не шло ничего интересного, и книжек про волшебников и фей почему-то в шкафу не оказалось, а может просто она их не нашла. На кухне она между тем хорошо поела и выпила чаю. Но по прежнему было скучно. Она решила разобрать вещи, разложить их в комнате, которую ей показала Вика, сказав, что Лида там будет спать. Начав разбирать вещи, она вдруг заметила на столике возле дивана какую-то книжку с картинкой на обложке. Какой-то мальчик на метле, в очках и с молнией на лбу ловит какой-то мячик с крылышками. Она прочитала название, написанное наверху золотистыми смешными буквами: “Гарри Поттер и философский камень”. Точно! Она же смотрела как-то кино про этого мальчика и ей понравилось. Но она не знала, что есть еще и книжка. Отодвинув раскрытый чемоданчик она, так и сидя на полу, открыла и начала читать. Чтиво так увлекло девочку, что она ничего не замечала вокруг себя.
Не заметила она и того, что пересела на диван, на котором немного вздремнула – все-таки в поезде она спала как-то плохо и совсем мало. Проснувшись, она посмотрела на часы. Они показывали пять часов вечера. Вика уехала в десять утра, и ее до сих пор не было дома. Лиде вновь взгрустнулось, она решила отложить книжку и все-таки заняться вещами. Неожиданно где-то в другой комнате зазвонил телефон. Городской. Литвина не сразу решилась взять трубку – это наверное звонили Вике. Телефон не переставал трезвонить. В конце концов, Лида взяла его и нажала на кнопку с зеленой трубкой.
- Алё, а вы Вике звоните, да?
- Лида, дочь, это ты? – раздался из трубки хрипловатый мужской голос.
- Папа?! – девочка страшно удивилась, даже испугалась.
- Я так и знал, что мать тебя сюда отправила! – вдруг затараторил отец. – Подальше от меня! Как от какого-то чудовища! Дочура, ты должна знать, во всем твоя мать виновата! Я ничего не сделал! Ты должна мне верить...
- Олег, что ты делаешь? – раздался из той же трубки приглушенный голос мамы, которая видимо вошла в этот момент в кухню, где у них в североморской квартире стоял телефон. – Ты что, Лиде звонишь?!
- Она обязана знать правду! Я ее отец! – начал кричать отец.
- Хорош отец! – кричала мама. – Зачем ты мучишь ребенка?! Все равно уже ничего не исправить! Ты уничтожил себя в моих глазах, так не делай этого в глазах Лиды!
- Это все ты виновата! Забыла, откуда я тебя..
Они продолжали так кричать друг на друга, причем никто не додумался положить трубку. А Лида все слышала. В конце концов она не выдержала и сама бросила телефон, после чего бросилась в свою комнату и, упав на диван, разрыдалась. Они оба ее измучили, оба! И мама и папа! Как она устала от всего этого! Даже здесь, в Питере, этот кошмар продолжал ее преследовать, и это преследование было слишком тяжелой для десятилетней девочки ношей. В своих рыданиях она не услышала, как в прихожей открылась дверь и послышался крик:
- Я вернулась! Прости, что так долго, ты.. Лида?
В комнату вбежала, на бегу сбрасывая плащ Вика. Она подлетела к сестре, едва не споткнувшись об раскрытый чемодан и крепко обняла.
- Лида, Лида, – пыталась успокоить ее Вика, – что случилось?!
- П-папа.. з-звонил, – захлебываясь в рыданиях, проговорила Лида, попутно отхлебывая воду из бутылки, которую ей протянула Вика. – О-они там с-с мамой опять.. ыых..