“В штормы и штили
Ангел на шпиле Сверху на нас глядит. Через все войны Невские волны Бьются башкой в гранит...”
- Ой, Господи прости, живая хоть?! – вырвал вдруг Куликовскую из волшебных мечтаний старушечий голос откуда-то сверху.
Она открыла глаза и увидела над собой, наверху, лицо какой-то бабули, стоявшей в сквере и испуганно пялившую на нее глаза.
- Слава Богу! – перекрестилась впечатлительная старушка. Похоже, она приняла Вику едва ли не за труп. Хорошо скорую не вызвала. – Что ж ты делаешь-то девонька?! На холодном камне лежишь! Застудишь же себе все!
- Да вы не волнуйтесь, бабушка, – поспешила успокоить старушенцию Вика, продолжая лежать на мостовой. – Это я так, на минутку, помечтать, на небо посмотреть...
- Вот куда твой кавалер смотрит, что ты все на небо глазеешь тут на холодном, – проворчала бабка и исчезла из виду, хотя сверху еще слышны были ворчания вроде “что за молодежь пошла”, “вот в наше время”.
Все волшебное настроение как рукой сняло.
- Принесла же нелегкая..., – проворчала Куликовская, вставая на ноги – в одном бабулька была права, лежать тут долго означало простуду или что похуже. А болеть в ее планы не входило, всю предстоящую неделю она хотела заниматься домом и проводить время на свежем воздухе в свое удовольствие и желательно с сестрой – она еще не сказала Лиде, что помимо сегодняшнего отгула ей дали неделю отпуска, в качестве части вознаграждения за работу. Еще и премию скоро должны выписать... Но ей сейчас было не до этого, ибо старушка, сама того не желая, испортила ей все настроение, наступив на старую мозоль и разбередив давнюю рану.
Кавалер. Больная тема. Как то не звучало бы, но личная жизнь у Вики Куликовской практически отсутствовала. Просто рядом никого не было, кто бы в нее влюбился. К ней все относились хорошо. Но вот любить... а она хотела любить, безумно хотела. Когда два года назад у нее был роман с Леней, ей казалось что вот она, “звезда пленительного счастья”, мечта сбылась. Но словно ушат ледяной воды его разоблачение и изгнание. Девочки тогда более чем правильно поступили, они ее можно сказать спасли. Но как же было больно...
Вика поморщилась. Воспоминания двухлетней давности действительно были болезненными. С тех пор она ни с кем не встречалась. Не то чтобы не хотела. Просто рядом никого не было. А годы-то идут, уже в декабре ей двадцать пять стукнет. Возраст для незамужней более чем солидный. Так и можно на всю жизнь одинокой остаться... а почему так? Все вокруг говорят что у нее золотое доброе сердце, хороший характер. Ну и что-то не видно чтобы это ей принесло счастье. В чем дело? Во внешности?
Вика слегка нагнулась и увидела свое расплывчатое, но все же отражение с Неве. Нда, принцессой не уродилась. Хотя надо признать, что по сравнению с тем, какой она приехала в Питер 8 лет назад, она изменилась в лучшую сторону. Избавилась от пресловутых прыщей, подправила зубы брекетами, научилась более-менее прилично красится, подстриглась и переделала свою прямую челку, полностью скрывавшую лоб, на косую. Да и вообще как-то вся стала более плавная – после школы она была худой как скелет и какой-то резкой. Но красавицей в общем итоге она себя так и не признавала. Может, в этом и беда ее...
А еще возможно в том, что не умела совсем обманывать, притворяться, даже чуть-чуть, была совершенно бесхитростной. И непроходимой мечтательницей. Может она и ждала принца, но ей не нужен был просто принц, ей нужен был ЕЕ человек. Но такого она еще не встретила, чтоб вот прям током ударило и чтоб она словно саму себя видела. А встретит ли? Что-то не особо верится...
Все эти мысли неожиданно прервал телефон, лихо вибрируя в кармане и задорно распевая голосом Васильева:
“Она жует свой орбит без сахара
и вспоминает тех...”.
- Алло, да Василин? – ответила Вика на звонок.
- Привет, Викуль, – раздался на том конце провода бодрый и веселый женский голос. – Кто-то обещал докупить сладостей, и этот кто-то просил ему напомнить.
- Не переживай, я уже все купила, – улыбнулась Куликовская, автоматически заглянув к себе в сумку, где лежало несколько небольших коробок шоколадных конфет и баночка мармелада.
- Ну тогда я тебя жду, как и всех остальных, – рассмеялась своим неподражаемым звонким смехом Василина.
- Давай, до встречи, – рассмеялась в ответ Вика и завершила вызов.
На часах между тем было двадцать пять минут девятого. По идее время еще есть, но оставаться больше на стрелке Вике не хотелось, так что она приняла решение уже потихоньку выдвигаться. До Василинки конечно на метро ехать всего двадцать минут, но пока она еще отсюда до метро дойдет со своим “черепашьеножьем”, как она сама называла свою природную способность ходить медленно, пока сядет, пока от метро до Василины дойдет, будет уже все девять вечера...
Неожиданно с Невы подул холодный ветер, от которого Вика поежилась и глубже закуталась в свою джинсовую куртку, если в нее вообще можно было закутаться ради тепла, а после этого направилась наверх по спуску ну или теперь уже подъему, тихонько напевая:
“Километры превратятся в прошествии лет
В киноленты..”... Комментарий к Глава
XXI
. А над ее головою... Итаак, всем-всем-всем привет из солнечной Алушты! Пока большая часть моих читателей находятся в читательском отпуске, я словно капитан Грант ну или Робинзон Крузо запихиваю письма в бутылку и швыряю в море. Таким образом, шлю вам главу бутылкой через море))
Глава эта родилась в еще больших мучениях чем придыдущая а отдых он коварен! однако очень хочу надеяться что вымученной она получилось только в плане создания, а не в плане общего содержания))
Сегодня наконец-то на аван-сцену впервые вышла одна из главных между прочим героев, Вика, так что познакомьтесь с ней, и заодно в некоторыми моментами из ее прошлого))
Насчет того, можно ли реально так запросто сидеть на стрелке у Невы, ну вот поеду скоро в Питер и проверю на собственном опыте))
Сегодня саундтрек у нас по тематике практтчески полностью Питерский)
Сплин – Санкт-Петербургское небо
Сплин – Всадник
Сплин – Орбит без сахара
Сплин – Остаемся зимовать
А вообще я говорила вам, что в этой, второй всмысле части будет больше новых героев и именно питерских? Нет? Ну значит говорю, готовьтесь к новым героям, уже через главу)) а пока пора возвращаться в Мск))
И да, комменты-комменты, пожалуйстаа)) прежде всего по героине))
====== Глава XXII. Человеческое счастье ======
- Раз, два, три, четыре, пять,
Вышел Питер “три на пять”, Ковальчук вдруг убегает, И по рамке прям стреляет, Тыц, гол, ой-ой-ой, Едем на финал домой! – бормотала вслух этот самостоятельно переделанный на хоккейный вариант детский стишок Галя Николина, выходя, а вернее вываливаясь из лифта на родном двенадцатом этаже.
Она едва передвигала ногами. Все-таки длительная прогулка по Измайлово, марш-бросок с приличным темпом через метро до универа, куда она кстати с трудом но успела, и напоследок адреналиновая погоня за автобусом возле метро для человека, за весь последний месяц привыкшего максимум своего времени с утра до вечера проводить сидя за компом или планшетом, торопясь записывать тексты и вообще готовить все компоненты проектов, были мягко говоря крупной непривычной нагрузкой. Но оно все того стоило, Галка это точно знала.
Задумавшись, она поплелась к железной двери, обозначавшей вход в их коридор, открыла ее ключом, привычно находившимся в кармане, и, оказавшись у двери уже в свою квартиру, не стала совать туда ключ, как тогда в апреле, а дернула за ручку, потому что на сей раз знала, что брат должен быть дома. Дверь ожидаемо послушно открылась, и Николина вошла внутрь.
В прихожей было темно и пусто, а с кухни доходили звуки какой-то возни и веселые голоса. Она их узнала, это были Костя и Гриша Дронин. О чем-то хихикали. Интересно, в честь чего это к ним Гришу занесло? Галя закрыла дверь, включила свет в прихожке, бросила на пол сумку и начала снимать сапоги, при этом крикнув: