Она показала на подростков, столпившихся ближе к сцене.
Мужчина кивнул:
– Они пришли послушать мистера ДеУайта.
Оливия ждала, что он пояснит.
– И кто же он такой?
Ее раздражение росло. Сначала этот человек намекнул, что ей здесь не место. А теперь притворяется тугодумом.
– Адвокат из Алабамы.
Людей в подвале еще прибавилось, и стало жарко. Все это ради какого-то адвоката?
Молодой незнакомец продолжил:
– Его статьи в «Дефендере» заставили людей заговорить о своих правах и Джиме Кроу.
– Джиме Кроу?
Оливия отвела взгляд, пытаясь припомнить то, что слышала урывками: что-то насчет ограничений для темнокожих в южных штатах. Она закусила губу и устыдилась того, как мало ей удалось вспомнить.
Рот незнакомца дернулся в зарождающейся ухмылке. Оливия подозревала, что этот мужчина знает, что у него красивая усмешка.
– Все даже хуже, чем я опасался, – сказал он. От желания поставить его на место Оливию бросило в жар, но она не успела ответить.
– Хорошо, что вы пришли, – произнес он. Подбородок его указывал на кого-то за спиной Оливии.
Это явился преподобный Эндрюс. Он прошел мимо Оливии и ее собеседника, поднялся на сцену и встал на перевернутый ящик. Все замолчали, будто паства перед тем, как взревет оргáн, играя вступительный гимн. Но из уст преподобного Оливия услышала вовсе не привычные слова службы.
Он откашлялся.
– Благодарю вас за то, что вы пришли. Я знаю: время сейчас тяжелое и опасное. Может показаться, будто некая сила куда мощнее нас пытается отбросить нас назад, сто́ит нам сделать хоть шаг к равенству.
Женщины кивнули, обмахиваясь веерами, мужчины стиснули зубы. Кто-то бормотал молитвы сквозь чуть приоткрытые губы.
– Но мы не должны терять веру. – На эти слова люди, окружавшие Оливию, хором ответили: «Аминь». – Не будем затягивать: мистер Вашингтон ДеУайт.
– Прошу прощения, – сказал загадочный молодой человек, который устроил Оливии допрос.
Девушка наблюдала, как он мягко прокладывает себе путь к сцене.
До нее дошло не сразу.
«Так он и есть мистер ДеУайт?»
Незнакомец запрыгнул на ящик, на котором только что стоял преподобный. Нашел глазами в толпе Оливию и подмигнул ей. От этого сердце у девушки забилось быстрее. Как бы ей хотелось исчезнуть, взбежать по ступеням наружу. Но она не желала, чтобы этот человек знал, насколько сильно вывел ее из равновесия. Она усилием воли заставила себя остаться на месте и выдержала взгляд, который будто впился в нее.
Вашингтон ДеУайт, адвокат из Алабамы, говорил ровно и уверенно. Он описывал растущую безработицу и ограничения по отношению к темнокожим при найме и при поступлении в образовательные учреждения. О голоде и жестокости, которые заставляли темнокожих бежать на север и запад страны. Он описал картину, настолько не похожую на мир, который знала Оливия (на ее долю время от времени выпадали разве что оскорбительные замечания каких-нибудь мелких служащих), что девушка помимо воли усомнилась в его словах. Но потом она посмотрела на окружавших ее мужчин и женщин. По многим гордым лицам текли слезы. У нее в животе все сжалось, дыхание стало прерывистым.
– Установленные на Юге законы Джима Кроу постепенно распространяются к Северу.
Пылкие слова мистера ДеУайта так и звенели. Люди заулюлюкали и затараторили. Преподобный попытался их успокоить. Какой-то мальчонка сунул Оливии в руки потрепанный голубой буклет. Она прочитала законы, недавно введенные в родном штате мистера ДеУайта, Алабаме. Каждое предложение начиналось со слов «Незаконным считается», выделенных жирным начертанием. Каждый из пунктов списка перечеркивал одно из прав, которые Оливия всю жизнь принимала как данность. Темнокожим запрещалось поступать учиться или устраиваться на работу в государственные учреждения, заниматься предпринимательством, находиться в общественных местах рядом с белыми людьми. Список продолжался на следующей странице.
– Темный цвет нашей кожи считается чем-то опасным. И политика, которая подтачивает государственные институты и отбирает у нас недавно отвоеванные нами права, продиктована страхом! – продолжал он.
Все больше слушателей начинали переговариваться. Стоявшая рядом женщина кивнула, ее спутницы зашептались друг с другом. ДеУайт прокричал:
– Я призываю всех быть бдительными! Тяжкие времена недалекого прошлого еще не миновали!
У Оливии будто ледяная вода пробежала по спине. Она запихнула буклет в карман жакета. Ее разум силился вообразить, как эти законы могли бы повлиять на ее семью: уничтожить все, что родители создавали с таким трудом, все, что должен был развивать ее брат.