Я помню, как модные журналы, которые иногда читала мама за чашкой чая, пестрели фотографиями Стеллы. Сначала папарацци одолевали ее и малышку, которые так неожиданно появились в жизни молодого бизнесмена Максима Калинцева. Он слыл бабником, и, как бы барышни не старались, он оставался холостым. До появления Стеллы. Хватило и пары встреч, чтобы Макс клюнул на удочку. Стелла удовлетворенно нежилась в его кровати, совершенно не заботясь о контрацепции, как заставлял мужчина. Правда, он не знал, что она не принимает таблетки, ей удавалось вешать ему лапшу на уши и делать вид, что она за этим тщательно следит. Спустя месяц Тесси получила желаемый результат - две заветные полоски. Данный расклад абсолютно не устраивал Макса, из-за чего он намеревался отправить ее на аборт. Когда она начала сопротивляться и грозиться пусть это в СМИ, Калинцев решил все-таки жениться: прознав об этом, отец бизнесмена поставил ультиматум - либо он женится, либо лишается компании. Ему ничего не оставалось, как согласиться с требованиями и предложить Стелле свои руку и сердце.
Естественно, свадьбу сыграли пышную. Все, без исключения, должны были запомнить, что Максим Калинцев - не просто какой-то там бизнесмен. Он - очень даже влиятельный человек, который не жалеет денег на подобное торжество и в первую очередь - на свою семью. Счастье было притворным, и понимали это также, без исключения, все. Стелла просто-напросто не испугалась и забеременела, и ему пришлось взять ее в жены. В современном мире подобное почти не практиковалось, и мужчины не боялись внезапно заиметь ребенка. Но ей повезло, родители Макса были против того, чтобы ребенок рос без отца. Так Стелла Григорьян стала Стеллой Калинцевой.
Спустя несколько месяцев, двадцать пятого августа, Стелла родила малышку, которую собственноручно окрестила Олимпией. Максим не сопротивлялся этому, по сути, ему было все равно как будут звать его дочь. И я считаю это правильным. Какая разница, какое имя? Это только у женщин есть предрассудки, что от имени зависит судьба. Чепуха, и только. К человеку следует как-то обращаться, поэтому ему дают имя. Простая формальность и обязанность. В свидетельстве о рождении не может стоять прочерк в графе "имя", верно?
Как же давно я не видел Стеллу вживую! По телевизору я так часто ее встречал, такую красивую, величественную, купающуюся в роскоши... А сейчас о ней совсем ничего не слышно. Я так много знаю о ней, она поддерживает общение с Ваней и постоянно рассказывает ему, что происходит в ее жизни. А он передает информацию мне, но нескольков искаженном виде...
"Эти идиоты опять поссорились... Черт бы их побрал, честное слово. Эта дура снова в слезах, родителям жалуется на то, какой же он черствый, и ее не любит, и не уважает совсем. Да с таким мужиком вообще ссориться не стоит! Что хотела, то и получила. Богатая жизнь никогда не бывает безоблачной. Не понимаю, на что Тесси надеялась".
"Представляешь, грозился развестись с ней, если не прекратит по каждому поводу срываться на дочке. А чего она ожидала? Давно пора было ей ультиматум поставить. Уж больно она взъелась на девчонку, вечно к ней придирается, то не так книжки расставит, то неправильно букву напишет. Она ищет повод, чтобы накричать на нее. Ребенка родила, а как с ним обращаться - не научилась. "Хорошая" же из нее мама вышла. Мне даже жалко Олли становится."
Ваня никогда не скрывал своего презрительного отношения к сестре и не упускал момента упрекнуть ее. Однако всегда готов был прийти к ней на помощь, и активно помогал с Олли. Это сокращение придумал тоже он. Все мужчины их семьи тепло относились к малышке, а женщины держали дистанцию. Ее дедушка, отец Стеллы, постоянно дарил ей шикарных кукол, а вот бабушка ограничивалась парой комплиментов. И сама Стелла не чувствовала материнской любви к своему ребенку, учитывая то, что даже Максим проникся нежным чувством к дочери. Она повсюду путешествовала с ним по всяким открытиям и празднествам, гордо демонстрируя собственную красоту. В отличии от Стеллы, эту девочку по большей части воспитывал отец, и я искренне надеялся, что она вырастет достойной личностью, нежели ее мать.
Можно сказать, что и я проникся некоторой любовью к ней. Хотя, это больше похоже на обыкновенное умиление. Я отстраненно отношусь к маленьким детям, но Олли не казалась маленькой. Она так много понимала, что порой становилось страшно, какие у нее будут отношения с матерью лет через пять.