– Особенно под Новый год, – усмехнулся художник.
Он сорвал номер для состоятельных и сел в трамвай. Видимо, они, эти трамваи, так и приходят, по сорванному объявлению. Он ехал и не решался набрать мандариновый номер. Этот обрывок бумаги жег ладонь даже через перчатку, но не было сил даже взглянуть на него. На своей остановке вышел уже протрезвевшим. Немного постоял, разжал кулак и в последний раз взглянул на смятый клочок бумаги.
«Может, я что-то неправильно нарисовал?» – Андрей скомкал листок и швырнул его прочь. Сразу стало легко, свободно, вспомнился Новый год, который наступит уже через три часа. И тут он вспомнил про Любу, про мандарины, которые она должна была ему оставить! Мать честная, скорее к ней, бегом! Все палатки на мини-рынке уже закрылись, и только в овощной еще горел свет. Андрей перешел на шаг, чтобы отдышаться и успокоиться. Он остановился в нескольких метрах от ларька и стал наблюдать за Любой. За стеклянной витриной, при ярком свете лампы, она была как на ладони. Покупателей уже не было, и она готовилась уходить.
«А она ничего так, симпатичная. Почему я раньше этого не видел? Никогда не покупал здесь ничего? Может, вот оно, счастье, прямо под боком?»
Он подошел уже совсем близко, Люба увидела его и улыбнулась:
– Заходи, – она приоткрыла окошко и указала ему на дверь. Андрей зашел в палатку. – Оптовикам двери всегда открыты! – рассмеялась она и кивнула головой в сторону большого черного пакета.
– Что это? – не понял Андрей.
– Заказ твой, мандарины. На все, как говорится, бабки! – отчиталась Люба и по-хозяйски уперла руки в боки.
– Спасибо, конечно… А сколько здесь? – смутился Андрей.
– Десять кэгэ, самых лучших! Ну, забирай давай, да мне закрываться надо. Дома сын с мамой ждут, приготовиться надо еще, стол накрыть, – Люба спешно стала собираться.
– А я могу помочь, с меня причитается. Да и столько мандарин мне одному не осилить…
– Как звать-то тебя, помощник? – Люба бросила свои дела и внимательно посмотрела на Андрея
– Андрей.
– Ладно, бери пакет, по дороге разберемся, – по-деловому подытожила Люба.
Они медленно шли по опустевшему предновогоднему городу. Надо бы было поторопиться, но этот день вымотал обоих, а сумки с продуктами отнимали последние силы. Два пакета несла Люба и один, свой, самый большой, нес Андрей. Нес его бережно, как дитя, обхватив обеими руками и прижав к груди. Пакет был без ручек, бэушный, а мандаринов в него Люба наложила до краев.
– Далеко еще? – спросил Андрей.
– Да вот, пришли уже почти. Следующий дом, за светофором.
«Хорошо-то как, спокойно…» – думал Андрей, любуясь предновогодним затишьем.
Светофор переключился на красный свет, и перед ним остановилась белая хонда «Яндекс. Такси». Андрей улыбнулся, вспомнив все, что пережил сегодня за день. Как-то сам, на автомате, взгляд скользнул на номер… Б108ЕВ… Этот номер и красный свет – все, что он видел в эту минуту. Маша! «Я часто подвожу ее в этом районе…»
– Что с тобой? – Люба тоже остановилась.
– Иная… Я нашел ее! Инна! – он рванул так, будто и не было никакой усталости. Светофор переключился на желтый, и для быстроты бега Андрей подключил левую руку, энергично размахивая ей в такт ногам. Одной рукой пакет держать было неудобно, и мандарины стали вываливаться ему под ноги. Он еще успевал поправлять пакет и не наступать на выпавшие мандарины. Но загорелся зеленый, а из машины его так никто и не увидел. Или не хотел видеть. Хонда медленно стала набирать скорость…
– Инна! Инна! Я люблю тебя, остановись, прошу! Мне ничего не надо от тебя, возьми мандарины, ты ведь любишь их, возьми! Пожалуйста!
Андрей бежал, не чувствуя ног. Весь мир и вся Вселенная сузились для него в это крохотное, белое, удаляющееся пятно. Мандарины сыпались под ноги и лопались у него под ногами. Пакет стал настолько легким, что Андрей вытянул его перед собой, как флаг, как последнюю надежду, что она увидит его. Последние мандарины выпали под ноги, он поскользнулся на них и рухнул лицом в этот черный, вонючий, изодранный в клочья кусок переработанной пластмассы. Он лежал и рычал, рвал зубами пакет, бил кулаками землю. Все, к чему он стремился всю жизнь, исчезло в одну минуту.
– Не ушибся? – прозвучал чей-то голос сверху.
«Кто это?» – он совсем забыл, что у него была спутница.
– Андрей, вставай, пойдем домой, мои волнуются, ждут нас.
– Нас?
«Как теперь смотреть ей в глаза? Она что, бежала за мной?»
– Да, нас. Я сказала, что приду не одна, они ждут. Вставай, пойдем.
Она присела и протянула ему руку.
Как снегурочка к бывшему ходила