- К тому же, Константин в отличие от не нюхавшего пороху Николая, был участником суворовского похода в Италию и не понаслышке знаком с наполеоновскими войнами, - добавил Бестужев.
Терпение мое, наконец, иссякло, слушать далее всю эту ахинею я не собирался:
- Я не ослышался, господа, мы с вами говорим об одном и том же человеке, о Константине?! Мне он известен прежде всего как уголовный преступник и солдафон, исповедующий принцип абсолютного подчинения.
- Да, - согласился Трубецкой, - за те годы, что Константин жил в Варшаве многие его успели здесь позабыть. Особенно это касается молодого поколения гвардейских офицеров, которые его и вовсе не знали. Потому Константин и внушает им некоторые надежды, что, я замечу, совершенно беспочвенные. Весь либерализм его правления в Польше вытекает из строгой регламентации самого конституционного устройства этой самой Польши, и не более того.
- Согласен с вами полностью, Сергей Петрович! Но эти заблуждения, возникшие из-за недостатка информации, вполне поправимы. Газета у меня есть и даже компрометирующий материал на Константина подготовлен, и в свое время войска и народ узнают о нем всю нелицеприятную правду. Как он на учениях едва не зарубил Кошкуля, как истязал свою жену, сбежавшую от него, как по его распоряжениям убивались отказавшие ему женщины и многое, многое другое.
- Да, не знаю как сейчас, но в молодости Константин был замечен за очень нехорошими делами, ставящими даже под вопрос его здравомыслие как человека, - согласно покивал головой Трубецкой.
- Вот-вот, материала по нему у меня собрано достаточно. По-хорошему, за все его дела его нужно судить, да повесить как татя.
- С тех пор много воды утекло, - возразил Батенков. - Может быть мы, в случае воцарения Константина, отложим на время планирующуюся акцию, посмотрим, как он поведет себя на троне?
- Господин Батенков, мне кажется, вы забываетесь … - придал своему голосу угрожающие нотки. – Это все отговорки! Общество нам поверило и избрало нас, и мы не имеем права обмануть его надежд, должны употребить все способы для достижения цели Общества! К тому же, я уверен на сто процентов, что Константин не согласится на престол, он уступит его Николаю, не будет Николая – уступит самому младшему брату Михаилу, да он уступит его кому угодно! Константина, если только силой можно на трон посадить.
- Отчего вы так думаете? – заинтересовался Батенков.
- А с того, Гавриил Степанович, что когда душили Павла, император принял одного из убийц за Константина, закричал «Ваше высочество, пощадите! Воздуху! Воздуху!». Цесаревич в ночь на 11 марта 1801 года это все слышал и эти воспоминания пронес через всю свою жизнь и уверен, что его, если он примет трон, по его же собственным словам «задушат, как отца удушили». И страх этот в нем сидит по сегодняшний день, словно заноза.
- Вот это да! – воскликнул Рылеев. - Иногда я поражаюсь вашей осведомленности!
- По столице уже расползаются слухи о завещании Александра, – на слова Кондратия я никак не отреагировал. – А популярность в гвардии Константина еще сыграет нам на руку! Мы его фигуру используем втемную!
- Это каким же образом?
- Не если, а, я подчеркиваю, когда, в Петербурге узнают, что Константин отказывается от престола в пользу Николая, будет проведена переприсяга, что неизбежно выльется в возмущения, разговоры и прочие пересуды в гвардии. И вот тогда-то, на арену выйдем мы! Мой человек готовит якобы исходящие от Константина приказы по гвардии, содержащие повеления разгромить перешедшие на сторону Николая «мятежные войска» и взять под контроль присягнувшие ему государственные учреждения. Верные своему долгу перед Родиной и Обществом офицеры должны будут 11 декабря доставить эти приказы в гвардейские полки, если надо, то при помощи солдат арестовать сопротивляющихся этому офицеров и генералов и вывести войска из казарм, дабы исполнить предначертанное в «распоряжениях Константина». Затем, так или иначе, устранив Николая с Михаилом, мы объясним войскам сложившуюся ситуацию, в том свете, в каком она нам выгодна. Скажем и в газетах напишем о том, что Константин, отдав гвардии преступные приказы, испугался ответственности и отказывается занимать российский трон. А такие пугливые монархи, с изрядным уголовным прошлым за спиной – этот момент в биографии цесаревича тоже надо как следует осветить в печати, России не нужны! Но зато, еще есть в нашем Отечестве честные и благородные люди, готовые взять в свои руки ответственность за ситуацию в стране. И эти люди – члены Временного правительства, которое будет функционировать до созыва общероссийского Учредительного собрания, которое определит будущее нашей страны – республика или конституционная монархия во главе с императрицей Елизаветой или же малолетним Александром Николаевичем, не важно.