- Мы умрем, ах, как славно мы умрем! - всё повторял в каком-то упоении Одоевский, и его глаза сияли лихорадочным блеском.
***
Домой вернулся в первом часу ночи. С первого этажа раздавались рулады храпа, исходящих от разместившихся здесь на ночь ирландцев. Дженни подогрела ужин, поел его без всякого аппетита, мысли были заняты завтрашним днем. Сердце стучало учащенно, руки подрагивали, немного успокоился после того как выпил принесенное Дженни виски. Ждать, а вернее ожидать неизбежного, наверное, одно из самых худших на свете чувств. Закрылся в своей комнате с остатками пойла, раскурил сигару и приоткрыл окно.
Небо красиво серебрилось тысячами звезд. Просидел я в таком отрешенном состоянии, наверное, около часа. Вдалеке послышался стук лошадиных копыт, да поскрипывание колес. Привстав с кресла, выглянул в окно. Подрагивающий фонарь, установленный на карете, приближался к дому. Проверил, заряжен ли заплечный пистолет, и спустился вниз. Не дожидаясь стука, первым открыл дверь. Увидел, как Каховский приоткрыл дверцу кареты, а двое ирландцев при помощи третьего Стаха, обхватив бесчувственное тело Бистрома за подмышки, вытаскивают его наружу.
- В подвал его, быстро, к моим жильцам, только мундир снимите!
- Сделаем, господин Айвен, - Стах улыбнулся мне своим щербатым ртом, в котором не хватало пары выбитых зубов, и перевел мой приказ ирландцам. По слухам, в Лондоне он неплохо покуролесил, прикрываясь тем, что разыскивал в кабаках подходящих для Дела людей, и таки нашел.
- Прошло все тихо, - предупредив мои вопросы сказал Каховский, наблюдая как связанного по рукам и ногам генерала заносят в дверь. – Как там Иван Михайлович, бочки с вином, да водкой уже начали в полковые казармы свозить?
- Да, «смотрящие» спиртное по своим частям уже с десяти вечера начали развозить. Утром на построениях огласят «Константинов приказ», нальют «боевые сто грамм», да погонят на изменников-николаевцев.
- Замечательно …
- А вы, господин Каховский, заходите в дом, да отдохните несколько часов. Утром вам работы – на семерых хватит! Будете, как и где уговорено, расставлять снайперские расчёты, особое внимание – на Сенатскую площадь и Зимний дворец. Первоочередные цели вам и снайперам известны …
- Все сделаю в лучшем виде, Иван Михайлович, не переживайте. – И мечтательно закатив глаза, пробурчал себе под нос. - Эх, … даже не верится, что настал этот миг, которого я уже лет десять как ждал!..
***
Утром, еще затемно, проводил Каховского с двумя десятками снайперов-ирландцев. Давясь завтраком, наставлял Ника, остающегося здесь на хозяйстве.
- Смотри, Ник, не подведи! Сегодня решится дело всей моей жизни!
- Я все помню мистер Айвен!
- Повтори!
- В полдень придут разносчики газеты, им надо бесплатно раздать специальный номер про князя Константина. Этот же номер бесплатно раздать еще и мальчишкам, заплатить им деньги, чтобы они бесплатно раздавали эти газеты всем желающим. Проконтролировать все это.
- Верно, дальше!
- Если с вами что случится, то брать Дженни с малышкой и бежать в Финляндию, а оттуда в Европу и в Англию, в дом, где Стах жил.
- Все так Ник, правильно. Ладно, - я встал из-за стола, - Пожелай мне ни пуха, ни пера. Если что, то утром какое-то время я пробуду у Рылеева.
А в это время Каховский, при помощи фальшивого пропуска проникнув с первым расчетом в одно из зданий Академии наук, поднявшись с ними в чердачное помещение, на английском инструктировал первую снайперскую пару:
- С вашей позиции простреливается вся Биржевая площадь! У вас под прицелом будет Синод, Пакгаузы, Портовая таможня, Биржа, Типография. Если переместитесь на другую сторону здания, то сможете Исаакиевский мост обстреливать, что к Сенату выводит. Помните, огонь надо открывать, в первую очередь выцеливая офицеров и только в том случае, если у офицера ведущего воинскую колонну на руке нет белой повязки. Это очень важно! Офицеры с белыми повязками на руках и соответственно приданные им части являются нашими революционными войсками, открывать по ним огонь ни в коем случае нельзя, наоборот, если они войдут с кем в боестолкновение, то вы обязаны поддержать их своим огнем! Ясно?
- Да, мистер Каховски!
- А так, вы здесь будете в относительной безопасности. И если только солдаты с улицы не увидят вспышек выстрелов, то они не в жизнь не догадаются, откуда именно ведется огонь. С таких огромных дистанций и так точно еще никто в мире не стреляет. Только один Иван Михайлович, светлая голова, до такого умудрился додуматься!
Ирландцы согласно покивали.