Хромая, старуха подошла ближе. С каждой минутой она становилась всё краснее и краснее.
– А что, – проревела она таким голосом, что ушам стало больно, – вы делали внутри астероида? – костлявой рукой она сжимала серебряный набалдашник своей палки. – Как можно винить кого-то в том, что он не подумал, что там кто-то есть? – когда она говорила, маленькие капельки вылетали у неё изо рта и падали на воротник Доктора. – Тем более, вы сами сказали, что никто не пострадал.
В разговор вступила Мэл:
– Это исключительно по счастливой случайности. Мы могли погибнуть.
Старуха фыркнула:
– Меня это не касается.
Она кивнула своему ассистенту:
– Уилчук!
– Да, мисс Монодин?
– Нет у меня времени на этих клоунов. Пойдём места занимать. Уже почти полдень.
Она посеменила прочь, и Уилчук пошёл за ней. Они присоединились к сборищу существ, встав между айзпиером и двумя ново-александрийцами.
– Думаю, ты прав, – прошептала Мэл Доктору. – Все они какие-то подозрительные.
Доктор на несколько секунд задумался, а затем тихо и спокойно сказал:
– Мэл, может быть, сходишь и рассмотришь их корабль? Вдруг что-то важное заметишь.
Мэл, от природы любопытная, с радостью согласилась:
– Ладно. А ты чем будешь заниматься?
– Я... Я, пожалуй, останусь тут и присмотрю... – он кивнул в сторону инопланетян и улыбнулся, – за тем, что тут происходит.
Сканирующие механизмы показали, что в зал вошла последняя делегация. Всё было готово. Можно начинать. Уже полдень. Фигоуви активировался.
Мысли мисс Монодин никак не могли успокоиться. Она ещё раз посмотрела на присутствующих гуманоидов и нахмурилась ещё сильнее, чем обычно.
– Кто они такие? – ворчала она. – Что им здесь нужно?
Уилчук услышал её:
– Может быть, то же, что и нам?
Она отвесила ему оплеуху:
– Разумеется, нет. Сам подумай. Такие, как мы, одеваются не броско, держатся в тени. Привлеки к себе внимание – и ты труп. А посмотри на этот дурацкий пиджак, – она указала на Доктора. – Он хочет, чтобы вся Вселенная знала о его присутствии.
– Да, – сказал Уилчук, – тот ещё франт. И девчонка какая-то ненастоящая. Может быть, они представители закона?
– Нет. Но они... – она крепко схватила Уилчука за руку и прошипела. – Смотри!
Рыжеволосая девушка, пошептавшись со своим наставником, куда-то ушла.
– Куда она, интересно, пошла?
У Уилчука расширились глаза:
– Вы думаете, что они могли...
– Задумать то же, что и я? – закончила его вопрос мисс Монодин. – Возможно. Иди за ней.
Уилчук кивнул и вышел.
Джерлот толкнул Варзлада в бок:
– Этот Доктор возвращается, сэр.
Варзлад поднял взгляд. Человек с жёлтой шерстью шёл к ним, засунув руки в карманы. Он кивнул на большую синюю дверь:
– А они не торопятся, правда? – он надул щёки. – Воздух тут... хоть топор вешай.
Варзлад подозрительно прищурился:
– Это было бы невозможно. Да и зачем?
Доктор вздохнул:
– Это была шутка. Острóта.
Варзлад смотрел на него, не понимая.
– Я выразился образно.
Варзлад медленно покачал головой:
– Я вас не понимаю и понимать не хочу. Пожалуйста, не говорите с нами. Это ни к чему.
– Просто проявил дружелюбие, – обиженно сказал Доктор. Он наклонился к Варзладу. – Так за что вы сидели?
Заговорил Джерлот:
– Это ещё одна из ваших острот?
– Разумеется, нет, – Доктор кивнул на один рисунков на Варзладе. – Я имел в виду, что все мы здесь за что-то сидели. Иногда мне кажется, что я большую часть своей жизни провёл в неволе.
Варзлад зло смотрел на него.
– Я просто пытаюсь общаться.
– С человеком мне не о чем общаться, – сказал Варзлад. Затем он лихо выхватил из-под панциря острый нож и прижал его к горлу Доктора. – Ещё хоть один вопрос, ещё хоть одна эта ваша острóта, и я утолю ваше любопытство, сделав вам второй рот. Правда, больше вы после этого лепетать уже не будете!
В его горле заклокотало, и он оттолкнул Доктора.
– Это было очень остроумно, сэр, – сказал Джерлот.
Доктор потёр шею:
– Да, очень весело. А я-то удивлялся, почему хелонийцы так редко встречаются.
Варзлад хотел что-то ответить, но в этот момент раздалась музыка, и большая синяя дверь в дальнем конце зала, наконец, раскрылась. Позади неё было темно. Все собравшиеся замолчали, в воздухе зависло ожидание.
Из двери выскользнул ослепительный шар, светящийся ярким зелёным светом. Варзлад, встревожившись, размял мышцы, но шар остановился перед ними, зависнув в воздухе в двух метрах от пола. Яркость его сердцевины не позволяла его рассмотреть, его постоянное искрение и покачивание ослепляли.
Из шара раздался голос:
– Добро пожаловать, – голос был высокий, металлический, дребезжащий, вежливый, и со странной интонацией. – Я очень рад, что вы смогли прибыть. Надеюсь, что полёт у всех прошёл гладко и без проблем.
Пожилая женщина, опираясь на трость, проковыляла ближе.
– Не надо нам этих любезностей. Ни у кого из нас нет лишнего времени. Где твой хозяин? Где Фигоуви?
– Я и есть Фигоуви, – сказал шар.
По залу прокатилась волна удивлённых голосов. Варзлад посмотрел на Доктора и с удивлением увидел, что у него изначально глупое лицо приняло совершенно иное, жёсткое выражение.
Джерлот сместился немного вперёд:
– Какая разница, как он выглядит? Когда начнётся аукцион?
– Да, – сказал айзпиер. Его куб медленно вибрировал, раскачивая жидкость внутри. – Уже не терпится начать торги.
– Всему своё время, – сказал Фигоуви. – Я уверен, что вы хотели бы осмотреть лот.
– Разумеется, – прорычал Варзлад. – Выносите его уже.
В его поддержку раздался хор хриплых голосов и шорох чешуи, перьев, и других частей тела.
– Я могу сделать это очень быстро, – сказал Фигоуви. – Смотрите.
Из его сердцевины вспыхнуло светящееся щупальце, которое, извиваясь, направилось за дверь, из которой появилось существо. Несколько секунд спустя щупальце вернулось, принеся «Лицо Человечества» – мужское и женское лица, по которым словно пробегала рябь – оптический эффект из-за составляющих изображение стержней. Варзлад и пожилая женщина подошли ближе, чтобы рассмотреть. Фигоуви наклонил «Лицо» так, что его поверхность сверкнула в лучах мощного освещения зала.
– Как видите, – сказал Фигоуви, – я не преувеличивал. «Лицо Человечности» восстановлено до идеального состояния. Пропадавшее несколько веков. Его ценность почти неисчислима.
Помолчав, он многозначительно добавил:
– Почти.
Доктор, нахмурившись, шагнул вперёд. Его нижняя губа дрожала.
– У меня такое чувство, словно кто-то прошёлся по моей могиле. В армейских ботинках. Могу ли я спросить, откуда у вас оно?
Фигоуви не спешил с ответом. Увидев Доктора, он подпрыгнул и опустился, и Варзладу на мгновение показалось, что он заметил под электрической оболочкой странного существа какую-то активность. Затем голос уверенно ответил:
– Можете спрашивать. Но отвечать я не буду.
Айзпиер снова терял терпение:
– Давайте уже делать ставки. Надоело мне тут торчать.
– Хорошо, – протрещал Фигоуви, и от его тела отделилось второе щупальце.
В этот раз он сформировал в воздухе большую, примерно круглую поверхность. На этой поверхности появился ряд стандартных галактических символов.
– Начинаем торги, – сказал Фигоуви. – Начальная цена – сорок тысяч мега-кредитов.
Один из ново-александрийцев возмутился:
– Сорок тысяч!
– Честная цена, разве не так? – сказал Фигоуви. – Лот является одним из самых редких, самых необычных, самых ценных во всём известном Космосе.
Включилось табло, на котором была указана начальная цена.
– Начинаем торги, – проскрипел айзпиер. – Сорок пять тысяч!