— Алло?
— Лена?
— Господи… — Голос подруги прозвучал растерянно. — Инка, неужели ты?
— Я. Я даже не думала, что застану тебя дома. Я так давно тебе не звонила. Вы не переехали?
— Какое переехали, мы все там же… Откуда ты звонишь? Из Нью-Йорка? Или с Нантакета?[1]
— Нет, я здесь, а Москве.
В трубке наступила пауза.
— В Москве? Вот это да… Вообще, ты откуда звонишь? Из гостиницы?
— Нет. Представляешь, я рядом. В двух шагах от твоего дома.
— Понятно. Слушай, Инка, что у тебя с голосом? Ты что, охрипла?
— Да нет, все в порядке.
— Господи… Она рядом с моим домом… Инка, так заходи.
— Я бы действительно зашла. А не поздно?
— С ума сошла. У нас с Игорем жизнь только начинается.
— Только я не одна, я с мужем.
— С мужем? С этим… с этим твоим миллиардером?
— Ленка, перестань, при чем тут миллиардер? Он замечательный парень.
— Ладно, я шучу. Как хоть его зовут?
— Стив. Стив Халлоуэй. Значит, мы заходим?
— Конечно. Мы сейчас что-нибудь соберем, поужинаем.
— Не нужно ничего собирать, мы только что от стола. Понимаешь, Ленка… Понимаешь, у нас тут ситуация. Когда мы зайдем, я все объясню.
— Хорошо. Давай, мы вас ждем. Дом помнишь?
— Конечно. У вас все еще домофон?
— Да. Нажми кнопку, мы откроем.
— Хорошо. — Отключив связь, посмотрела на Стива: — Они нас ждут.
Спустившись вниз, они вышли из подъезда. Переулок был пуст.
В подъезде шестнадцатиэтажного дома, который выходил в переулок, Инна нажала кнопку домофона. Услышав отзыв, сказала:
— Лен, это мы…
Дверь в квартиру была открыта, Игорь и Лена ждали их в дверном проеме. Лена, высокая шатенка с хорошей фигурой, и Игорь, коренастый, с окладистой черной бородой, выглядели идеальной парой.
Пропустив гостей в квартиру, Лена задвинула запор, поставила замок на предохранитель, повесила цепочку. Улыбнулась:
— Стив, у нас повышенные меры безопасности, уж извините. Эта комната считается у нас гостиной, проходите. — Протянула руку: — Лена. А это мой муж, Игорь.
Отметив, что у Лены очень приличный английский, Стив пожал руку сначала ей, а потом ее мужу:
— Очень приятно. Стив Халлоуэй.
— Хотите чего-нибудь выпить?
— Если можно, мартини.
— А тебе, Инна?
— Мне сейчас подошли бы успокоительные таблетки.
— Серьезно?
— Серьезно. Ладно, сделай мне тоже мартини.
Пройдя в гостиную, Инна села в кресло. Стив стал рассматривать висящие на стенах картины. Остановившись у одной, спросил:
— Чьи это работы?
— Лены и Игоря.
— Талантливые художники. Знаешь, я бы даже купил пару картин! Для Нантакета они очень подойдут.
Поставив перед Стивом и Инной мартини, Лена спросила:
— Инна, ты говорила о какой-то ситуации? Что случилось?
— Да ну, глупость… Вляпались в дурацкую историю.
— В какую?
— Сама виновата, я просто забыла, что я в Москве.
— Какая история-то? — спросил Игорь.
— Дурацкая. Мы со Стивом зашли поужинать в «Восточный шатер», а там к нам привязались местные. Те, кто держит ресторан. Если ты понимаешь, что это значит.
— Прекрасно понимаю. Подожди, «Шатер»… Это же гостиница Буруна? Генки Бурунова? Да?
— Ну да. Но я-то об этом не знала.
— Что, он к вам привязался?
— Привязался… Он чуть нас не убил.
— Вы знаете Геннадия Бурунова? — спросил Стив.
— К несчастью… — Лена вздохнула. — Это бывший спонсор картины, на которой мы работали с Инной. Значит, Бурун выступил в своем амплуа?
— Ну да. Послал какого-то ублюдка с требованием, чтобы я села за столик Геннадия Васильевича. Я, естественно, ответила, что не знаю никакого Геннадия Васильевича и никуда не сяду. И сразу же сказала Стиву, что нам лучше уйти. Мы сели в такси, но не успели отъехать, как Бурун выслал за нами погоню на машине. Таксист отказался везти, высадил нас в переулке. Так представляешь, эта машина, шестисотый «мерседес», еще ездила здесь по переулкам, искала нас. Можешь поверить?
— Могу, потому что это вполне в стиле Буруна. А потом?
— Потом я позвонила вам. Все.
Помолчав, Лена сказала:
— Вам нужно остаться у нас.
— Спасибо, Лен, нет. Стив сейчас позвонит в посольство, вызовет машину. И мы поедем к себе, на Пушкинскую, мы там снимаем квартиру. Знаешь, я после всего этого еле держусь. Я бы даже прилегла на некоторое время.
— Так приляг в спальне.
— Не знаю. Может, я еще подержусь. Стив, позвони в посольство, а?