Удивительная вещь — власть, дорогой Джованни! Она полностью меняет человека, и не только его суть, но даже мимику, походку, манеру пожимать руку. Нет атрибутов власти — и человек бессильно мечется, как в супермаркете, наступая на ноги публике: ведь он уже забыл, как делать покупку, где брать корзинку для продуктов, он бессилен, как Самсон, которому отрезала волосы Далила, он рад бы призвать на помощь ближних, но не знает, как позвонить из телефона-автомата, куда сунуть монетку. Уходили ли добровольно из власти правители Флоренции? Никогда. Так что все повторяется, и нет ничего нового под солнцем. Но Борис уже подложил мину под самоуверенного Михаила: взорвать президентскую должность, развалив государство. Если нужно было бы ради власти уничтожить полмира, он легко пошел бы и на это.
Блестящие стратеги развала, вынырнувшие, словно из болота, Бурбулис, Козырев и Шахрай вывезли шефа в Беловежскую Пущу и там, в шикарной бане с вениками, при хорошем поддатии вместе со средней руки белорусским профессором и заурядным украинским партайгеноссе Советский Союз гильотинировали и радостно начали новую капиталистическую жизнь.
Учитель никогда не одобрил бы этого, но он сам всегда просил не воспринимать его указания как догму. Поэтому я, скрепя сердце, поддержал развал, понимая, что он станет незаживающей раной, полезной для разжигания народного гнева на последнем этапе «Голгофы». Вспоминаю Юрия Владимировича:
— Лет через двадцать (как он ошибся!) Советский Союз распадется по национальному признаку, затем дробление будет углубляться, и это неудивительно. Как капитализм сам готовит себе могильщика в лице пролетариата, так и мы, вырвав после революции отсталые нации из феодализма и обучив новые кадры, сами готовим себе конец. Дело в том, что нет ничего отвратительнее нацмена — полуинтеллигента в Средней Азии, на Кавказе или на Украине, какого-нибудь недоучившегося учителя или, не дай Бог, поэта! (Актеров ЮВ ценил, дочка его была замужем за актером). Работать он не хочет и не может, ему подавай национальную независимость, которую он оседлает на все сто. Как было славно на национальных окраинах при отсутствии грамотности! Впрочем, это не только наша беда — Британская империя отстроила свои колонии и обучила в Оксфорде и Кембридже тысячи и тысячи туземцев. Кем они стали впоследствии? Могильщиками империи и сторонниками независимости. Что стало потом? Ничего хорошего — достаточно побывать в бывшей английской Африке или в Пакистане. Чем кончится у нас? Тем же. Добьются независимости, все развалят к ангидрит его матери, а потом все эти недоучки вместе с взращенным ими жульем сбегут в Европу или в ту же Россию, оставив все расхлебывать нам. Поэтому интеграция неизбежна, она придет через дезинтеграцию, просто нужно терпение…
Говоря о развале Советского Союза, дорогой Джованни, мне хочется натянуть на себя шутовской колпак и спеть из шекспировского «Короля Лира»:
Путь для реформ был расчищен, требовалась поддержка народа. К счастью, в тот момент массы боготворили Бориса, да и сам он вел себя весьма искусно. Чего только он не обещал народу, как только не играл на его чувствах, развернув шумную борьбу с привилегиями (впоследствии при нем они возросли в десятки раз!), и даже покинул знаменитую кремлевскую поликлинику, поменяв ее на скудную районную, — если бы гранды шли на такие трюки во Флоренции, мой дорогой мессер, они правили бы вечно!
Непревзойденный мистификатор Борис раскатывал на дешевой «Ладе», намекая, что в будущем «членовозы» исчезнут (действительно, эти огромные катафалки исчезли, и их в огромном количестве заменили «мерседесы»). Однажды для обострения чувствительности населения я лично осторожненько задел его легковушку бампером своей машины, пресса была наготове, ей все подали как покушение на драгоценную жизнь народного заступника. Его рейтинг тут же взлетел к небесам — ведь у нас обожают обиженных, униженных и юродивых!