Да, так складывалось, что Флориан очень сильно доверял Беатрис. Может, и любил ее сильно, взаправду? Поэтому он изредка разрешал брать Даниэллу на прогулки. Без него самого. А малышка пользовалась этим и вила из Беатрис веревки, требуя показать королевство ангелов. Втайне от папы. Ведь оно вражеское, запретное, опасное.
Беатрис соглашалась. Она не хотела признаваться Флориану, что с Даниэллой стало сложнее управляться, общаться. Это было похоже на то, будто заранее расписаться в поражении. Ведь Беатрис мечтала стать его женой. А значит, предстояло стать мачехой Даниэллы. Нельзя было слишком уж испортить отношения с девочкой. Да и когда рядом находился Флориан, малышка вела себя идеально. Капризничать или упрямиться она начинала только наедине с Беатрис.
Вот она и придумала… на тот момент очень ловкий ход, как считала сама. Познакомить Даниэллу со своей младшей сестрой Эсмеральдой, попросить хранить малышку в секрете от папы то, что в королевстве ангелов они гуляют не вдвоем, а уже втроем.
«Эсми, послушай, я познакомилась с этой малышкой случайно. Это очаровательный ребенок! Подумай, в будущем это пойдет на пользу обоим королевствам. Если малышка-принцесса узнает, что ангелы – не чудовища… Да, да, я понимаю, что если узнают, в бешенстве будут все. И Ядвиг, и ее отец Флориан, но… я не могу отказать ребенку! – увлеченно врала Беатрис, скрывая свою связь с Флорианом. – Она такая милашка, так устала от всех этих дворцовых правил, так хочет сбегать хоть иногда и быть обычным ребенком. Ну, погуляй с ней и ты!»
Какое-то время это работало. Беатрис обрадовалась, когда Даниэлла оказалась без ума от ее сестры и постоянно требовала не оставаться вдвоем в замке демонов, у папы. А сбежать к Эсмеральде, в королевство ангелов, погулять по улицам, поесть сладкие хвостики, послушать бродячих артистов на ярмарочной площади.
Беатрис не понимала сначала, что сама загнала себя в ловушку. Она просто радовалась тому, что Эсми – такая добрая и милая девушка, что так сильно любит детей и умеет найти подход к любому ребенку. Даже, если это сущий дьяволенок.
Зато когда прошло время, Беатрис поняла, что Даниэлла явно предпочитает ей Эсми. Очередной укол зависти пронзил сердце. Злой, болезненный. Беатрис помнила, как в ярмарочный зимний день смотрела на Эсми и Даниэллу. Взявшись за руки, они кружились на площади в одинаковых белых сапожках с опушкой. Такие веселые… Беатрис помнила, как с болью шепнула тогда в пустоту: «Я же так хотела, чтобы ты полюбила меня, Дани… Меня, одну меня, а не мою сестру! Ты же мне так нравишься, малышка. И я, а не Эсми, стану твоей второй мамой! А ты… смотришь на меня, как на пустое место, и вечно бежишь к этой вертихвостке – моей сестрице. Это не ее, а меня ты должна любить больше всех на свете! Потому что меня любит твой папа!»
Как оказалось, Беатрис ошиблась. Ведь через время Эсми сумела покорить сердце не только дочери Флориана. Но и самого короля-захватчика, стоило ей встретиться с ним.
Но к счастью, даже оказавшись в плену, Беатрис сумела воспользоваться привязанностью Даниэллы к Эсми, чтобы обернуть это в свою пользу!
Когда Беатрис, рычащая от негодования от того, что не получается выбраться из комнаты, услышала детский голосок в коридоре, то забыла про свою гордость. И бросилась к двери, застучав кулаками, морщась от магии, что слегка била руки током.
– Даниэлла! Это Беатрис! Помоги мне! Меня закрыли! – кричала Беатрис громко в надежде на доброе сердце дочурки Флориана.
И не ошиблась. Малышка резво побежала к двери по коридору. Беатрис услышала, как Даниэлла отчитывает стражу серьезным голоском. Стражники помялись, но отказать дочке самого короля, которая грозила им всеми страшными карами, не смогли. И переглянувшись, отперли дверь. Беатрис вздохнула с облегчением, когда в комнату в красном платье, как диковинная птичка, впорхнула Даниэлла. И бросилась на шею!
– Обниматься! – пискнула девочка, довольно зажмурившись.
Беатрис весело рассмеялась и закружила Даниэллу по комнате.
– И я соскучилась по тебе, малышка!
– Они что, тебя заперли? – сморщила забавно носик Даниэлла. – Ты уроки не выучила?
– О нет, дело гораздо сложнее, – вздохнув, Беатрис поставила малышку на пол, не желая посвящать дочку Флориана в хитросплетения их любовного треугольника.
Даниэла замотала головой так, что две косички, заплетенные по бокам, хлестнули ее по лицу.
– А где Эсми? Ты без нее не ходишь! Где ты прячешь Эсми? – требовательно пискнула она.