"Мне нужны мои дети!"
Пистолет, нацеленный в живот, казалось совершенно не впечатлил его, что как мне думается верх самоуверенности. К тому же у него на бедре висел здоровый нож, но он даже не подумал воспользоваться им.
"Дети теперь не твоя забота", – спокойно произнёс он. – "Они теперь принадлежат Молоху. Он любит вкус детской плоти "
"Где они?"
Пренебрежительно взмахнув рукой, он честно ответил, – "Они здесь, в Торо Ки, но ты опоздал – ритуал уже не остановить!"
Торо Ки находился далеко от материка и к тому же был частным островом. Однако, невзирая на то что знать своё местонахождение это прекрасно – в данный момент эти знания порождали кучу вопросов. Таких как, например, где же Коди и Астор? И как я смогу уберечь наши жизни, если мне известно что конец может наступить в любой момент?
"Если вы не возражаете, пожалуй я заберу их домой", – сказал я и повертел перед ним пистолетом, чтобы он понял, что я не шучу.
Он даже не пошевелился. Он просто смотрел на меня. И в его глазах я увидел бьющиеся, желающие вылететь наружу, огромные черные крылья. Прежде чем я смог нажать на курок, сделать вдох или даже моргнуть, барабанный бой накрыл меня, взывая к уже живущей во мне музыке, и горны зазвучали в такт, поднимая хор в счастливую высь. Я замер под этим натиском.
Моё зрение было в порядке, все остальные чувства вроде тоже не нарушены, но я слышал только музыку и делал только то, что мне приказывала музыка. А она говорила мне что истинное счастье ждёт меня где-то за пределами этой комнаты. Она говорила мне идти туда и загребая руками, наполнить свою душу бесконечным счастьем, всепоглощающей радостью. Я увидел себя как бы, со стороны – вот я поворачиваюсь к двери и ноги несут меня вперёд, к моей счастливой судьбе.
Как только я подошёл к двери, она распахнулась и в комнату вошёл профессор Уилкинс. У него тоже было оружие, проходя мимо он едва глянул на меня. Подойдя к старику, он поклонился и произнес, – "Всё уже готово". Я едва услышал его сквозь дикий рёв чувств и звуков, кипящих во мне, и в нетерпении продолжил свой путь.
Где-то глубоко, заглушённый громкой музыкой, пищал тоненький, пронзительный голосок Декстера. Он пытался докричаться и обратить внимание на то, что всё вокруг неправильно, что надо идти в другую сторону. Но это был такой тихий голос, а музыка такая громкая! Она была громче всего, что может звучать в этом бесконечном и прекрасном мире, и у меня не возникало никаких сомнений в том, что мне следует делать.
Я шёл к двери в такт вездесущей музыке, смутно сознавая что старик идёт за мной, но меня это не очень интересовало. Оружие всё ещё было при мне – они даже не позаботились отобрать его у меня, да и мне совершенно не хотелось им пользоваться. Ничего не имело значение. Нужно было только следовать за музыкой.
Старик прошёл вперёд и открыл дверь. В лицо мне подул жаркий ветер, и я увидел бога, во всей его красоте. Вот он – источник музыки! Начало всех начал! Передо мной находился неисчерпаемый и прекрасный фонтан наслаждения с большими бычьими рогами. Его огромная бронзовая голова возвышалась над землёй на двадцать пять футов, его крепкие руки тянулись ко мне, а в животе его пылал божественно красивый огонь. Моё сердце переполнилось радостью и я двинулся к нему, почти не замечая группы людей, наблюдающих за мной, среди которых была и Астор. Глаза её вылезли из орбит когда она увидела меня и даже что-то попыталась сказать, но я её не слышал.
Крошка Декстер внутри меня кричал всё громче. Этого было достаточно, чтобы я его услышал, но недостаточно чтобы я мог ему повиноваться. Я шёл к божеству, глядя прямо на его пышущий жаром живот, наблюдая как языки пламени танцуют на ветру. И когда я подошёл так близко как только позволял жар из его печи, я остановился и стал ждать. Понятия не имея, чего я жду, но точно зная, что скоро настанет время и придет нечто, и уведёт меня в прекрасную страну вечного счастья. Этого я и ждал.
Показался Старжак. Мимо нас он протащил за руку Коди к пьедесталу. Астор увидев его, попыталась вырваться из рук державших её охранников. Меня это совершенно не трогало – передо мной был бог, который простирал ко мне свои руки, приглашая пасть к нему в прекрасные и тёплые объятия. Я дрожал в предвкушении этого счастья, больше не слыша пронзительного, бессмысленного голоса Крошки Декстера, не слыша ничего кроме божественного зова звучащего сквозь музыку.
Огонь метался от порывов ветра, Астор рвалась в мою сторону, прижимая меня к статуе божества и я ощутил жар исходящий из печи внутри статуи. Я отпрянул от огня немного раздражённый, а затем снова как завороженный смотрел на опускавшиеся руки, будто жаждущие обнять Астор, которую толкали в эти бронзовые объятия стражники. А затем я учуял запах чего-то горелого и боль пронзила мои ноги. Я глянул вниз – мои брюки горели.
Эта боль в ногах пронзила меня, словно сто тысяч стрел, и паутина, сковывающая меня будто исчезла. Внезапно музыка стала просто звуком из громкоговорителя, а мысль что Коди и Астор в опасности вернулась. Как будто прорвало плотину и настоящий Декстер вернулся с хлынувшем из неё, потоком. Я развернулся и отшвырнул охранника от Астор. Он удивлённо посмотрел на меня, и падая схватил за руку, так что мы свалились вместе. Хорошо что он отцепился от Астор, к тому же падая, он выронил нож, и схватив его, я вонзил этот нож прямо в солнечное сплетение охранника.
И тут огонь взобрался выше по моим штанам и мне пришлось сконцентрироваться на их тушении: я катался по земле, хлопая руками по штанам до тех пор пока они не потухли. Погасить огонь на собственный штанах это конечно хорошо, но это также дало время Старжаку и Уилкинсу подбежать ко мне. Я схватил пистолет и вскочил на ноги.
Когда-то давным-давно Гарри учил меня стрелять. Вот и сейчас я будто слышу его голос, становясь в нужную позицию для стрельбы, затаив дыхание и нажимая на курок: "Целься в центр и стреляй дважды". Старжак падает. "Перемести прицел на Уилкинса, повтори". И вот я уже вижу на земле два тела, слышу крики людей разбегающихся от страха в разные стороны. Я стою один перед божеством и вокруг ничего не слышно кроме завывания ветра. Надо бы осмотреться.
Старик держал Астор, сжимая её шею несколько сильнее чем могло выдержать её маленькое тело. Он подтолкнул её ближе к печи, "Брось оружие, иначе она сгорит".
Я не сомневался что он сделает то о чём сказал, и к тому же я не мог придумать как ему помешать. Вокруг никого не было кроме нас.
"Если я брошу оружие, как я могу быть уверен что ты всё равно не кинешь её в огонь?", – надеюсь голос мой звучал твёрдо.
Он скривился, словно почувствовал приступ боли, "Я не убийца! Всё должно быть сделано правильно или это будет простое убийство".
"Не уверен что заметил разницу".
"И не увидишь. Ты же отклонение от нормы".
"Откуда мне знать что ты всех нас не убьёшь?"
"Ты единственный, кого я хотел бы скормить огню! Брось оружие и ты спасёшь девчонку".
"Не убедил", произнёс я, надеясь потянуть время.
"Мне это и не обязательно. Это не безвыходное положение, потому что на острове есть ещё мои люди и они скоро будут здесь", – спокойно сказал он. "Ты не сможешь всех перестрелять. И бог всё ещё с нами. Однако если тебе нужны доказательства, то что если я порежу эту девочку? Её кровь убедит тебя?" Он опустил руку себе на бедро и не найдя ничего, нахмурился, "Мой нож!" Внезапно выражение замешательства на его лице сменилось сильным удивлением. Он широко открыл рот, будто хотел спеть мне арию.
Потом он нахмурился и упал на колени, открывая моему взору нож торчащий у него из спины, а также стоящего за ним Коди, который тихо улыбался, наблюдая за падением старика.
Затем Коди посмотрел на меня, "Говорил же – я готов!"
ГЛАВА 40
УРАГАН СВЕРНУЛ НА СЕВЕР И НАПОСЛЕДОК ударил по острову шквалом дождя. Он ушёл на север от Торо Ки, а мы с Коди и Астор провели остаток ночи в изящной комнате, заблокировав одну дверь кушеткой, а вторую большим мягким креслом. Я позвонил Деборе по телефону, который нашёл здесь же, и устроил из диванных подушек неплохую постель за барной стойкой, справедливо считая, что в случае чего толстое красное дерево послужит дополнительной защитой.