Я закатила глаза. Они стояли прямо передо мной, так что можно было предположить, что им удалось улизнуть. Вот только, никаких украденных денег или вещей не наблюдалось, что означало, что то, за чем они охотились, им не досталось.
Хотелось порасспрашивать обо всем, но они оба были заняты раной Троя. Он вздрогнул, когда моя сестра приподняла его кофту.
Если он так сильно пострадал, зачем тогда явился именно сюда?
― Знаешь, никто не сможет ни о чем спросить тебя, если ты умрешь.
За это я получил от них обоих по свирепому взгляду. Извинение вертелось на кончике языка, но тут же забылось, как только сестра продемонстрировала, что скрывалось под тканью.
― Вы устроили переполох из-за пустяковой ранки?
― Адель, ― проворчала Изабель.
― У меня бывали порезы от бумаги похуже этого.
Все было излишне драматичным. Его рана была вовсе не такой серьезной, какой они ее выставляли. Я несколько минут наблюдала за тем, как сестра изображала медсестру, прежде чем решила, что мое присутствие больше не требовалось, учитывая, что оно в принципе было излишним.
Развернулась на пятках и поплелась обратно в свою спальню.
Ничего экстраординарного не произошло. Совершенно. Это была самая что ни на есть обычная ночь в доме семьи Асмо.
В мире хватало воров, которые делали все возможное, чтобы нажиться нечестным путем и при этом облапошивали людей напропалую. Я не понимала, откуда бралось подобное стремление. Если не действовать в стиле «Бумажного дома» (прим.: испанский криминальный, драматический телесериал об ограблении) или «Агента 007», то какой, к чертям собачьим, в этом смысл? Чтобы впоследствии еще и оставаться в дураках?
Из нас двоих сестре достался интеллект, а мне ― жизненная мудрость, поэтому я искренне не понимала, что она нашла в Трое и на кой ляд согласилась участвовать в его махинациях.
Их отношения представляли собой отвратительное воплощение любовного романа. Королева бала и лидер группы поддержки влюбилась в плохого парня из неблагополучной семьи ― все это было до боли клишированным. Только вот в Трое не было ничего привлекательного или загадочного. Он был сложен как «Слим Джим» (прим.: упакованная длинная палочка вяленого мяса) и напоминал мне Билла Ная (прим.: американский инженер, актер и телеведущий-популяризатор науки ― худощавый, чудаковатого вида мужчина), но с татуировками со времен тюремного заключения и рыжими волосами.
Моя сестра могла бы найти вариант в десятки раз лучше.
Но поскольку она пожертвовала многим, чтобы фактически вырастить меня, я изо всех сил старалась не высказывать недовольства по этому поводу.
Однако мне это уже надоело. Нужно было срочно что-то предпринимать.
Счета копились, коммунальные услуги были под угрозой отключения, и мы не могли позволить себе оплатить ни одного повторного подключения.
Изабель уволили с должности кассира почти месяц назад, а моей мизерной зарплаты не хватало, чтобы обеспечить нам крышу над головой и сытый желудок на долгосрочную перспективу. Воровство не было решением проблемы. Эти балбесы еще и не умели этого делать.
На этот раз один вернулся с телесной раной, а до этого моя сестра чуть не сломала ногу. Назовите это интуицией или шестым чувством, но я знала, что если так пойдет и дальше, то исход будет плачевным ― смерть или тюрьма.
Руководствуясь этими мыслями и твердо решив найти выход, я отправилась побродить по торговым рядам местного продовольственного магазина. Наш городок представлял собой не что иное, как огромную площадь, поэтому у нас было всего два магазина на выбор, и я работала в одном из них. Но щедрая десятипроцентная скидка, которую я получала, будучи ценным сотрудником «Полезных товаров», не стоила того, чтобы встречаться с коллегами в свой выходной день.
Я мысленно складывала и вычитала стоимость товаров, пока толкала свою тележку по очередному проходу.
Трудные времена требовали экономии, но, коль я собиралась устроить интервенцию (прим.: в семейных отношениях это что-то вроде серьезной беседы на тему необходимости кардинальных изменений в жизни, например отказ от алкоголя), закуски были крайне необходимы. Я решила заманить их тем, что мы с некоторых пор привыкли считать роскошью, и заставить поговорить обо всем начистоту, если даже это стало бы последним, что я сделала бы в своей жизни.
Взяв упаковку чипсов из тортильи, я принялась изучать различные виды соусов сальса и кесо. Их было чертовски много.
Я выбрала самые дешевые варианты и повернулась, чтобы уложить банки в тележку, как вдруг увидела одного из самых красивых мужчин, которых когда-либо встречала, направлявшегося по проходу в мою сторону.
Не сразу осознала, на кого именно уставилась, пока глаза цвета морской волны не встретились с моими, а его идеальные губы не растянулись в дружелюбной улыбке.
― Аделита, давно не виделись, ― тепло поприветствовал он.
Какого черта? Не может быть.
Он выглядел так же, как и три года назад, только еще более потрясающе. Я не использовала бы это слово для описания обыкновенного парня. Существовали определенные требования, которым должен был соответствовать мужчина, чтобы заслужить это звание. Дрэйвен Алистер превосходил их все. Когда-то мне нравилось одно лишь его имя.
― Ты помнишь меня?
Его безупречные зубы обнажились, когда улыбка стала шире.
― Как же иначе? Ты стала первой, кто подружился с моей кузиной после того, как она сменила школу.
― Ну, я и еще несколько человек. Как она?
― С ней все хорошо. Ей гораздо лучше там, где она находится сейчас.
― Рада это слышать.
― Я ценю, как искренне это прозвучало из твоих уст.
― Ну разумеется, ― ответила я с улыбкой.
Наверняка он получал массу фальшивого сочувствия от людей, которые спрашивали о ней только потому, что им нужно было о чем-то посплетничать. Мне же, к примеру, Гвинет по-настоящему нравилась.
Она пришла в школу «Правус Преп» в середине моего первого года обучения, будучи похожей на настоящую куклу Барби с соответствующим внешности ярким характером. Я и две мои самые близкие подруги приняли ее в нашу компанию. Все было хорошо и замечательно вплоть до выпускного класса, когда в раздевалке после тренировки по волейболу у нее случился грандиозный срыв.
Она что-то кричала о ритуалах, женском трупе и поедании человеческой плоти. Половина из нас была в шоке, остальные ― в ужасе. Все это напоминало какой-то фильм про экзорцистов.
Дрэйвен всегда забирал ее в конце дня, но после того, как она слетела с катушек, я больше не видела ни ее, ни его. Честно говоря, это было даже к лучшему. В нашей школе было полно привилегированных сучек, которые подвергали бы ее остракизму и издевательствам до конца ее школьных дней.