Настя, не спуская глаз с офицера, который замер в умоляющей позе, помогла встать раненому. Опираясь о плечо женщины, он прицелился и выстрелил. Немец без звука ткнулся лицом вниз.
— Все! Это бандиты, — добавил политрук после выстрела, когда снова наступила тишина. — Надо уходить.
— Пойдемте, дяденька, к нам, — робко пригласил Васька, словно боясь отказа.
— Да, да… идемте. Надо кое-что взять из машины. Идите берите, а я буду слушать.
Он заковылял к кресту, ухватился за него левой рукой и слегка толкнул Настю в плечо.
— Иди, товарищ. Там припасы есть, и чемодан возьми.
Настя побежала к машине, распахнула дверцы. На сиденье лежал туго набитый большой мешок из домотканого в полоску, крестьянского холста. Вытащила мешок. Васька между тем из шоферского отделения достал чемодан.
— Там гранаты есть с длинной ручкой, — сказал политрук. — У шофера в ящике. Нашел, мальчик?
— Нашел! — весело отозвался Васька.
— Возьми их и в мотор положи, — командовал с места политрук, держась за крест.
Васька долго возился, пока, наконец, крышка мотора поднялась. Точно выполняя приказание, уложил три гранаты около цилиндров. Когда Настя, взвалив на плечо мешок, другой рукой обхватив раненого за талию, скрылись в кустарнике, он дернул за шнур гранаты, схватил чемодан, автомат и вприпрыжку бросился догонять уходивших. Не успел он отбежать и сотни шагов, как сзади рвануло.
13. Броневик
Круглая луна быстро поднималась. Тени становились короче. Вторая ночь без сна давала о себе знать. Старики шли медленно, спотыкаясь о торчащие корни, наступали на трещавшие сучки. Ритм шагов убаюкивал. Задремавший Лукич зацепился ногой за пень и чуть не упал.
— Тяжело, Ипат. Как в тумане иду. Словно угорел.
— Терпи. На месте отдохнем. Сейчас самое время идти. Видишь, какой фонарь на небе висит, — подбадривал Ипат друга, хотя сам устал не меньше его.
До брода у Лиховой горки было еще часа полтора ходьбы. Под ногами у Лукича звонко хрустнула ветка.
— Этак мы и на заставу наскочим, — проворчал он.
— Обойдется. Места здесь глухие. Вот на дорогу выйдем, тогда другое дело, опасаться надо.
Через час тропинками вышли на поперечную дорогу из города, отсюда до оврага было недалеко.
— Какой крюк дали. Знать бы раньше, — ворчал Лукич.
Появились просветы между деревьями.
— К железному мосту следует понаведаться. Германец по нему войска возит, припасы. Подорвать бы, — подумал вслух Ипат.
— Надо полагать, уж подорван. Неужели германцу оставили, — возразил Лукич.
— Если подорван, так они его починили. У них это быстро. Видал, как дороги чинят нашими-то руками.
— Охрана на мосту большая.
— На охрану пулю найдем.
Вышли на тропинку, идущую рядом с дорогой. Шагать стало легче, под ноги ничего не попадало. На поворотах замедляли шаги, прислушивались. Вдруг Ипат услышал легкий стук лопаты о камень. Остановился.
— Слушай! — прошептал он.
Через минуту стук повторился. Сон как рукой сняло. Впереди на дороге кто-то есть. Постояли некоторое время молча, засекли направление, откуда раздавался стук. Дорога здесь делала крутой поворот к реке. Старики срезали угол. Свернули в лес и пошли охотничьими крадущимися шагами.
— На дороге, — уверенно шепнул Ипат.
Стук прекратился, но какая-то возня, шорохи и даже приглушенные человеческие голоса становились все ясней. Дед оказался прав. Когда между деревьями забелела дорога, они увидели в просветах несколько темных фигур. Люди что-то укладывали, посыпали песком.
Ипат осторожно снял курок с предохранителя винтовки, лег на землю и, упираясь локтями, пополз. Следом за ним по-пластунски передвигался Лукич. На другой стороне дороги показалась возвышенность, покрытая мелким ельником. Левее поднималась Лихова горка, куда держали путь старики. «Не наши ли? — подумал Ипат, следя за работой людей. — Что они тут делают ночью?»
Тонкий свист остановил работавших. Они выпрямились. Свист повторился. Фигуры одна за другой, пригнувшись, перебежали дорогу и скрылись в ельнике.
Старики переползли поближе, заняли удобную скрытую позицию; стали ждать. Ждать пришлось недолго. Минут через пять послышалось гудение мотора. По дороге быстро приближалась машина. Показались квадратные контуры. Броневик на несколько секунд зажигал яркие фары. Электрические снопы скользили по неровностям дороги. На полном ходу он поравнялся с притаившимися стариками. Захрустели ветки, передние колеса броневика нырнули вниз. Треск мотора, звонкие хлопки лопнувших шин и все стихло. Броневик дыбом застрял в искусно замаскированной яме. Внутри машины послышались стоны, выкрики.