Катюшка вспомнила, что Грохотов мог задержаться у них. Тогда все было бы просто. Он задержал бы нарушительницу и доставил ее на заставу.
— Вот мы скоро придем… совсем, совсем скоро. Мы с краю деревни живем. Вы не отставайте, тетенька.
— Я устала, Катюша. С утра на ногах.
— Ничего. Скоро отдохнете.
Лес стал редеть. Сумерки окутывали землю. На небе появились звезды. Катюшка постоянно забегала вперед и поджидала спутницу. Ей не терпелось. Наконец она увидала дома деревни Кулики.
— Вот и деревня. Вон, тетенька, наш дом, — показала она рукой. — Видите, огонек зажгли. Вы не отставайте… Тут тропинка идет. Не бойтесь.
Катюшка прибавила шагу. Мнимая нарушительница шла осторожно, боясь оступиться, и сильно отставала.
6. Дедова берданка
Старый дед сидел на печке, свесив босые ноги, и смотрел на дочь.
— Ну и баба! — сказал он, заметив, что Ульяна утерла краем платка заплаканные глаза. — И что за организма у тебя! С радости ревет, с горя ревет, со встречи ревет, с расставанья ревет! Тоску на других нагоняешь. Девка за хорошим человеком поехала, сама одобряла, а теперь в слезы!
— Дочь ведь… родная… — всхлипнула Ульяна.
— Так ведь не померла же! С мужем поехала.
Дед сердито откашлялся. Ему и самому было не по себе. Много волнений принес этот вечер. Волновались, ожидая Грохотова. Волновались, ожидая Катюшку. Пошла за грибами и до сих пор не вернулась. Волновались, слушая рассказ Андрея о задержании нарушителя. Прощание с внучкой окончательно растрогало старика. Судьбой Вали дед был доволен и лучшего мужа ей не желал, но прощанье все-таки прощанье. Сейчас дед, устроившись на печке, вспомнил разговор с Грохотовым — о Звягиных. Да, уж эти Звягины! Одно воспоминание о них выводило из равновесия старика. Кулацкая семья Звягиных долго держала в руках деревню. Вся контрабанда когда-то проходила через их руки. И дед был очень доволен, когда Звягиных выслали куда-то на север, а дом их передали ему.
— Где же Катюшка-то? — прервала размышления старика Ульяна.
— Жадная она, напала на грибы и про все забыла, — успокоил дед. — Ульяна, засвети-ка лампочку.
Ульяна повернула выключатель. Старые бревенчатые стены, табуретки, лавки сильно проигрывали при ярком свете. Зато новая никелированная кровать, громкоговоритель и алюминиевая посуда сверкали вовсю. Серафим Ипатыч при электричестве тоже сильно менялся. Белая борода и волосы становились еще белее, а ясные голубые глаза сбивали с толку своей молодостью. Сколько было лет Ипатычу — никто не знал. В разговоре он всегда шутливо уверял, что ему 184 года. Если кто-нибудь не верил и высказывал вслух свои сомнения, Ипатыч обиженно замолкал и больше не отвечал на вопросы.
Дверь распахнулась, и в избу ворвалась Катюшка. Заглядывая на печку, она зашептала деду:
— Дедушка! Я нарушительницу поймала.
— Где?
— Честное пионерское, не вру! Сюда идет… К нам идет. В лесу встретилась, недалеко. Идет сюда… Ой, что делать? Дед!.. — заметалась Катюшка по комнате.
Дед торопливо начал спускаться с печи.
— Видная такая… в шляпе. Говорит: я дорогу потеряла. Где, говорит, деревня Кульки! Что за Кульки, я не знаю. Сама у деревни стоит, а про деревню спрашивает. Вот, думаю, попалась… А врет, а врет!.. Дедушка, я хотела на заставу сперва проводить. Водила-водила ее по лесу — ноги гудят. Только лучше сюда. Вдруг она бы не пошла? Она хитрая, хитрая!.. — выпалила Катюшка.
— Ульяна, где у меня бердана-то? Дай-ка сюда, — натягивая валенки, потребовал дед.
— Я к председателю сбегаю, — заторопилась Катюшка.
— Стой! Не надо, я сам. Веди ее, а не то уйдет.
Катюшка выбежала навстречу Баркан. Дед взял старую берданку.
— Где у меня патроны-то? Ульяна, под кроватью смотри, в коробочке. Во как обернул ось-то… Да чего ты мне тычешь. Бекасинник это. Пули где? Пропади пропадом!
Ипатыч нашел нужные патроны, зарядил свою бердану и спрятал ее за печку.
— Ты, смотри, и виду не показывай, — учил он дочь. — Поласковей. А как я на нее бердану направлю, зараз и обыскивай. Оружие ищи. Сперва надо обезвредить…
В сенях послышались голоса.
— Идут! К печке стань.
Дед попятился и сел на лавку. Ульяна ушла к печке и занялась горшками. Дверь открылась, в избу вошла Катюшка, а за ней усталая, измученная Баркан.
— Проходите. У нас только и есть дедушка да мама, — приветливо говорила Катюшка.
— Здравствуйте, — садясь на лавку у печки, сказала геолог.